Она замолчала, глядя в свое горькое прошлое неподвижным взглядом, не осуждая себя и не выгораживая, просто не видя иного выхода.
— А как только нашла другую работу, то сразу и ушла из ночного клуба, — добавила она.
— Гильерми не имел права так поступать с тобой, — с вздохом сказала Марта.
— Он ни в чем не виноват. Это я не сумела устроиться по-иному, — кротко ответила Селести.
Жизнь Селести не укладывалась в правила, которым с детства учили Марту, но правила были наживными, а благородное сердце досталось ей от природы, и оно оценило благородство молодой женщины.
— Я чувствую, что Энрики будет счастлив с тобой, — сказала она, привлекая к себе Селести. — Спасибо тебе, дочка, что пожертвовала собой ради моего сына и внука. И если можешь, прости нас за пережитое. Мы все тебя очень любим.
— Простите вы меня. — горячо ответила Селести, — простите, что не сказала...
— Я простила тебя, мой ангел, я простила.
Они обе сидели, плакали и чувствовали себя счастливыми.
В этот вечер в доме Толедо царила особая атмосфера, она наступает всегда, когда в дом вступает большая чистая любовь и согревает своим теплом всех в нем живущих, пробуждая самые трогательные воспоминания, самые нежные чувства.
Луиза, узнав, что надумал Энрики, побежала сообщить новость Анжеле.
С тех пор как она забрала Анжелу из сиротского дома, куда та попала по милости Сезара — так, во всяком случае, считала Луиза, — старая служанка неустанно пеклась, чтобы сиротка получила все блага, которые причитались ей по праву.
— Огорчу тебя, но скажу, — заговорила она. — Энрики женится на Селести. Уж и родителям, и детям сказали!
— Этой свадьбы не будет! Они никогда не поженятся, никогда! — выкрикнула Анжела.
И как же ей было горько, что семья Толедо предпочла ей какую-то втирушу, мерзавку, проститутку! Значит, Энрики врал ей, говоря комплименты, значит, он издевался над ней, над ее чувством, а теперь еще смеет и упрекать за то, что она, Анжела, видите ли, вела себя недостойно и позволила себе шантаж! Упрекал ее и Сезар. Он, видите ли, всегда считал ее другом семьи и не ожидал от нее такого.
— Я имею право защищаться, — повторила Анжела фразу, которую сказала и Сезару.
Она и в самом деле чувствовала за собой это право, более того, оно было для нее священным. А как известно, лучшая защита — это нападение, поэтому, когда на следующее утро к ним в офис позвонила приехавшая Вилма, ища Энрики, Анжела тут же дала ей адрес Селести. Больше того, она много чего порассказала своей подруге о новой пассии ее любвеобильного муженька. И, повесив трубку, улыбнулась, представив себе последующую сцену.