Сам не свой вернулся Клементину в мастерскую. Что ему было до богатства? Но оно могло вернуть ему Кла¬ру, и от одной этой мысли у него кружилась голова.
Бруну сидел в углу мрачнее мрачного. Если бы не Клементину, он, наверное, снова вернулся бы к наркоти¬кам, но приятель постоянно был начеку, и благодаря его неусыпному дозору Бруну не ухнул в бездну.
— Говорил я тебе, что никогда не стоит терять присутствие духа? И видишь, я оказался прав, — принялся утешать приятеля Клементину. — Мне, наконец, повезло, хотя казалось, что беда прилипли ко мне так прочно, что и ждать больше нечего. А теперь мне снова можно на что-то надеяться.
— Зато мне надеяться не на что, и я оказался не прав, — сумрачно проговорил Бруну. — Выходит, что оклеветал Сезара, когда обвинил его в краже завещания. И как, спрашивается, будет относиться ко мне после этого Марта?
— Так же хорошо, как и прежде, — уверенно ответил Клементину. — Она — благородная, великодушна женщина и будет рада твоей ошибке.
— И тут же бросится в объятия Сезара! Нет! Я мечтаю об одном: уехать куда-нибудь подальше и больше ее не видеть! Мне мало одной дружбы, она дорога мне как женщина!
— Наберись терпения.
— Чтобы и дальше терпеть адские муки? — разозлился Бруну. — Я же говорю тебе, что я не могу! Не могу!
— Не устраивай истерики, — сухо оборвал его Клементину. — Сколько ты терпел? Месяц? Два? Год? Я терпел двадцать лет и терплю до сих пор, и вот только теперь, похоже, для меня, наконец, наступает избавление. А ты хнычешь и жалуешься, вместо того чтобы поблагодарить судьбу за то, что живешь не пнем бесчувственным, а любишь, надеешься, страдаешь, мучаешься.
Бруну примолк, выслушав отповедь Клементину. Он был вынужден признать, что его приятель прав.
— Прости, — сказал он, — я и в самом деле зарвался. Пока я сидел в яме, я ни на что не жаловался, просто старался выкарабкаться. А как только пошла полоса везения, стал ныть. Нет! Ты только подумай — у меня выставка! Больше того — она пользуется успехом! И Марта... Я могу каждый день видеть ее, говорить с ней.
— Вот-вот, — поддержал его Клементину. — А у меня этого пока нет. Но я не устаю ждать и надеяться.
Ему чертовски захотелось позвонить Кларе и поделиться своей радостью. Будь что будет! Он набрал знакомый номер. Подошла Шерли. Клары не было дома, она поехала к Марте. Клементину был рад поговорить и с Шерли, хотя своими необыкновенными новостями делиться не стал. И Шерли была рада услышать отцовский голос.
— Приходи к нам, я так по тебе соскучилась, — пригласила она. — Ты знаешь, мы ведь теперь с Сандрой вместе работаем, она очень изменилась и тоже будет рада тебя повидать.