На другой день рано утром они опять сели на пароход и продолжили свой путь. Пассажиров было множество; шум и толкотня на палубе утомили Эмилию. Увидев, как она побледнела, Гертруда предложила спуститься в каюту, где Эмилия могла бы полежать. Но та не согласилась, не желая лишать Гертруду удовольствия.
— Для меня сейчас не существует красоты природы, — сказала Гертруда, — я вижу только ваше утомленное лицо. Пожалуйста, сделайте мне одолжение, сойдем вниз, и вы ляжете.
— Вы собираетесь вниз? — воскликнула мисс Джереми. — Что касается меня, то я буду этому очень рада. В каюте ничем не хуже, а через окно мы сможем все видеть, не так ли, дорогая?
Она снова забыла, что Эмилия ничего не видит…
— Вам действительно так больше нравится? — спросила Эмилия.
— Конечно, — ответила миссис Джереми тоном, не допускающим сомнений в ее искренности.
— В таком случае, если ты пообещаешь мне остаться здесь, Гертруда, я пойду вниз с миссис Джереми.
Гертруда проводила их, чтобы самой удостовериться, насколько удобно будет Эмилии. Когда Эмилия улеглась на диване в тихой пустой каюте, миссис Джереми стала настаивать, чтобы Гертруда вернулась наверх, обещая, что она сама присмотрит за больной.
Успокоившись по поводу Эмилии, Гертруда весело взбежала по трапу и чуть не наткнулась на того самого высокого господина, который пропустил ее вперед и раскланялся. Гертруда узнала мистера Филипса и ответила на его поклон, удивляясь, каким образом он опять очутился на одном пароходе с ними. Она была уверена, что в Вест-Пойнте его не было; стало быть, он сел в Ньюбурге, где пароход останавливался, пока она была внизу. Девушка добралась до своего места на корме и стала любоваться живописными видами. Кто-то подошел к ней; решив, что это доктор Джереми, Гертруда обратилась к нему с каким-то вопросом, но, подняв глаза, смутилась: перед ней стоял мистер Филипс. Она быстро отвернулась, но незнакомец заговорил с ней:
— Здравствуйте, мисс! Нам снова с вами по пути. Не желаете ли воспользоваться моим путеводителем?
Он протянул ей маленькую книжку с картой реки и ее берегов. Гертруда поблагодарила и развернула карту. Мистер Филипс несколько минут стоял молча, облокотившись на борт и рассеянно глядя в пространство. Затем он обернулся к девушке:
— Вам нравится эта местность?
— Чрезвычайно.
— Вы ничего подобного еще не видели.
— А вам это все уже знакомо, — ответила Гертруда, тем же тоном — не вопроса, а утверждения.
Он улыбнулся. Улыбка была странной: от нее его лицо стало еще красивее, но в то же время еще печальнее.
— Почему вы так думаете? — спросил он.