Обитатели пансиона от души обрадовались хозяйке. Свекрови Мариузы никто не знал, так что её смерть не слишком огорчила постояльцев, они устроили небольшой праздник в честь самой Мариузы, и жизнь пошла своим чередом, готовя каждому новую порцию сюрпризов.
Не прошло и двух дней, как появился Омеру, он долго беседовал с Марией, Тони и Дженаро. И сколь ни была подозрительна ситуация Марии на словах, Омеру, опытный следователь, прекрасно понимал, что такая женщина не могла организовать убийство своего бывшего мужа. Ещё раз поговорив с ней и Тони, он только лишний раз в этом убедился. Однако пока успокаивать молодую женщину не стал, сказал, что будет продолжать расследование. Мария же, проводив следователя, почувствовала, что больше не волнуется. Интуитивно, подсознательно она поняла, что этого человека ей опасаться больше не стоит. Если и были у него подозрения на её счёт, то теперь они рассеялись.
Да и вообще на душе у Марии царил покой. Она радовалась, что Дженаро стал учить Мартинью играть на рояле. Как только она видела две головы, седую и кудрявую, склонённые над клавишами, сердце её переполнялось умилением.
Тони сидел без работы и поэтому пребывал в меланхолии. Если Дженаро думал, что сын увлечётся, дни и ночи будет играть на рояле и рано или поздно станет великим музыкантом, то он ошибся. Тони очень редко садился за инструмент. Маркус продолжал работать репортёром, но репортёрских вакансий больше не было, и он предложил Тони работу в типографии.
Тони охотно согласился. Вот в типографии его выучка музыканта ему очень помогла, он понял, что быстро освоит набор на линотипе. Теперь и он вносил свою, пусть небольшую, лепту в семейный бюджет.
Тони побывал у Эзекиела и подписал документы, отказавшись от своей доли. Побывал и вновь взбудоражил всё семейство. Эзекиел опять пожалел про себя о том, что добрый и приятный итальянец не ужился с его дочерью. Но он радовался, что Камилия успокоилась. Хотя по-отцовски желал ей большей женственности.
Камилия же продолжала вести дела с большой жесткостью. Она нашла, что Маноло совершенно не справляется со своими обязанностями, и уволила его вместе с Соледад и Эулалией.
Семейство Маноло пришло в отчаяние. Они остались без средств к существованию. Эулалия, глядя на отчаявшихся родителей, поняла, что утешения можно ждать только от неё.
— Но мы же и раньше шили, — сказала она, обнимая их за плечи. — Попробуем шить и дальше, только будем сдавать нашу продукцию в другие магазины. Разве вы не помните, что мы когда-то мечтали о самостоятельности?