— Что с тобой, мама? Ты так странно улыбаешься! Так ты простила меня?
— Мне просто пришла в голову простая идея. Надо было назвать тебя по-другому.
— Как по-другому? — опешил Режиналду.
— Адольф.
— Вы опять издеваетесь! — взвизгнула Вивиан. — Как не стыдно глумиться над собственным ребенком, который добился успеха! Что такого, если сын просит помощи у собственной матери?
— Ничего, — лучезарно улыбнулась Мария. — Мы будем вместе при условии, что Режиналду изменится и прекратит использовать нужды народа в собственных целях.
— Мама, я пришел к тебе, чтобы поделиться радостью. Я хочу договориться, а ты все время нападаешь! Не хочешь уступить хоть раз!
— А в чем я должна уступить тебе? — удивилась ду Карму. — В принципах, в чувстве справедливости, в моральных устоях?
— Дорогой, — не выдержала Вивиан, — твоя мать слишком примитивна, чтобы понять, что настоящая политика не основана на сантиментах! Самое главное цель, а не средства!
— Вот именно! И так как у нас разные средства, нам не договориться! Все, вопрос закрыт! — Мария резко встала и указала на дверь. — Думаю, вам лучше уйти, пока твоей супруге не пришла в голову очередная идея по поводу устранения конкурентов.
Режиналду окинул мать ненавидящим взглядом и, не попрощавшись, выскочил за порог. Вивиан же демонстративно достала пудреницу, привела в порядок лицо и только затем неторопливо направилась к двери.
— Дона ду Карму! Может, придать ей ускорение? — предложила возбужденная Сиссера, которая все это время стояла на лестнице со шваброй в руках.
— В следующий раз, дорогая, я сама обязательно воспользуюсь твоим предложением, — засмеялась Мария. — И знаешь что? Пожалуй, я готова как следует позавтракать. Нарежь, пожалуйста, тарелку ветчины с сыром и принеси овощей побольше.
— А как же ваш любимый бобовый пирог с луком и оливками? Может, приготовить?
— Готовь, дорогая! Еще, пожалуй, баранью ногу с розмарином! Гулять так гулять!
— Обожаю вас, когда вы так говорите! — Сиссера взвизгнула от избытка чувств и побежала на кухню.
— Моя мать никогда не поддержит меня, потому что она мелочная и ограниченная! — зло сказал Режиналду, как только за его спиной закрылась дверь.
— Нам надо идти вперед, несмотря ни на что, потому что мы широко мыслим, — невозмутимо сказала Вивиан. — Забудь о матери! Какая тебе разница, будет она помогать тебе или нет?
Она взглянула на мужа и поняла, что он действительно огорчен и расстроен. В такие моменты он всегда смотрел исподлобья и теребил себя за подбородок со стильной бородкой. «Ну, начинается! — зло подумала Вивиан. — Чем эта ду Карму так привязала сына?» Она уже собралась сказать что-нибудь ехидное в адрес свекрови, но Режиналду сам перебил ее.