Справа от гадального карточного креста лежали две карты, символизируя жуткое предзнаменование: на одной был изображен зловещий козел, сидящий на троне, а на другой — смерть с косой, скачущая на коне. По спине невольно забегали мурашки. Она и раньше знала, что ее бывшая приятельница увлекается гаданиями, но не предполагала, что та до сих пор сохранила привычки молодости.
Назаре собрала волю в кулак и заставила себя тщательно обыскать помещение. Потратив на это солидную часть времени, но так ничего и не обнаружив, она со злостью стукнула кулаком по стоящей рядом табуретке. Раздался треск, и ...табурет со стуком развалился на составные части.
Назаре просияла и подняла отвалившуюся ножку:
— Я знала, что не уйду отсюда с пустыми руками! — воскликнула она и достала из выдолбленной полости несколько бумаг, упакованных в прозрачные файлы. — Дома разберусь! — решила она, опрокинула горящую свечу набок и направилась к двери.
Уже выйдя из подъезда, Назаре последний раз посмотрела на окна ненавистной ей квартирки.
— Прощай, гнездо разврата! — сказала она и направилась к ожидающей ее машине.
* * *
Марию разбудило пение птиц. Она проснулась в отличном настроении, полная сил и энергии, и сразу почувствовала присутствие Дирсеу.
Он спал, как всегда, на правом боку, поджав свои длинные ноги и положив ладони под щеку. Мария почувствовала острое желание дотронуться до его теплого, разнеженного сном тела, и осторожно запустила руку под футболку.
Кожа была горячая и шелковая на ощупь. Она погладила его ключицы, грудь, нашла пупок и опустила ладонь ниже. Затем снова вернулась наверх и почувствовала, как быстро забилось его сердце и кожа покрылась мелкими мурашками.
— Негодник! Ты притворяешься! — воскликнула она и сделала попытку придавить его своим телом.
Дирсеу перехватил ее запястья и подмял под себя. Он давно уже так не волновал ее: ласки его были острыми и жадными, а поцелуи обжигающими.
Мария закрыла глаза и целиком отдалась требовательному натиску и обжигающему желанию его тела. Дирсеу совсем потерял голову. Недавняя размолвка с ду Карму настолько обострила его чувства, что сейчас он чувствовал себя изголодавшимся матросом, пришедшим из дальнего плавания после долгой разлуки. Он совсем забыл о том, с какой новостью приехал к Марии, и целиком погрузился в сладкие ощущения тела и чувств. На щеках Марии выступил румянец, глаза блестели от счастья.
— Как здорово, что мы помирились! — наконец сказала она, когда опустошенный и довольный Дирсеу вытянулся около нее на животе. — Господи! Как давно я мечтала об этом! — Ду Карму приподнялась на локте и внимательно посмотрела на Дирсеу.