Элария вдруг покачнулась на ставших вдруг ватными ногах, на лице выражение – будто призрака увидела.
-Что случилось, ты в порядке? – встревожился я.
-Что, ноги не держат, милочка? – гаденьким тоном проворковала бабуля , кладя на прилавок передо мной одежду и одновременно пряча серебряные монеты. –Засовывала большие штучки , куда не следовало?
- Где все? – не обратила на очередной «укол» Элария. – селяне, горожане – где они?
-Да. – поддержал я.- Давно голову ломаем, куда все делись?
-Тык начинается же ж фестиваль во слабу богини. – просветила бабуля. – Вечерние службы начинаются сегодня, и никому, начиная с сего дня и всю следующую неделю, не позволяется играться с пипками да попками. Я так думаю, старая манда просто хочет, чтобы все её веруны побыли малость такими же унылыми и жалкими.
-А ты чего здесь тогда? - спросил я.
-Я что , млять, похожа на церковную мышь, еженощно бегающую в храм, лишь бы помолиться старой потасканной кляче? Нахрена, если мне для этого достаточно просто посмотреть в зеркало и поговорить с , сука, отражением?
-Нам надо убираться отсюда, да побыстрее. – сказала мне Элария.
-Может, мне сначала стоит одеться?
-Ладно – одевайся. – суккуба была необычно серьёзна. Время шуток , похоже, ушло.
-А можно я…? – поднимая штаны с рубашкой на вытанутых руках, обратился я к хозяйке магазина.
-На здоровье, милок.
-Не повернёшься тогда спиной, чтобы дать мне немного приватности?
-Нет. – отрезала бабка.
-В смысле, «нет»? – удивился я.
-Мой магазин, мои правила. Я намерена поглазеть. Давненько, знаешь ли , не видела голого мужика в живом виде.
«Старая извращенка».
Секунду я думал просто выйти на улицу и переодеться там – но там бродили десятки игроков.
Одарив бабку долгим взглядом, я стал развязывать простыню-подгузник.
-Стиг – подержи один край, Элария – подержи другой. И не подсматривать.
-Мне плевать, что ты голый. – безразлично сказала суккуба. – просто оденься и всё.
Меня её отношение задело.
-Не смей говорить со мной в таком тоне!
Лицо Эларии застыло.
-Прошу прощения, хозяин. Конечно, я подержу для тебя простыню. – монотонно сказала она.
Так-то лучше.
-Наверное, нет ТАМ ничего , достойного упоминания, если ей настолько всё равно. – хохотнула старуха. – Хотя, она, поди, видела НАСТОЛЬКО МНОГО, что трудно впечатлить, э?
Элария промолчала.
«Похоже, что-то её реально сильно беспокоит».
Я развязал простыню и дал край Эларии, другой протянул Стигу:
-Окей, ребят, подержите-ка.
Я уже почти сунул одну ногу в штаны, как вдруг Элария взяла, и уронила свой край простыни, оставив меня на виду у бабки во всей красе.