Это было года полтора назад, когда мы получили новую квартиру. Как-то, поднимаясь к себе на седьмой этаж по белой, не отмытой ещё лестнице, я обогнал двух мужчин. Первый был одет в меховой комбинезон военной автоинспекции, второй – в добротное пальто с богатым каракулевым воротником. То есть выглядели они очень по-разному и шли не рядом (комбинезон отставал на полтора марша), но я сразу почувствовал: этих людей соединяет некая незримая ниточка. Так оно и оказалось.
– У тебя какая квартира? – негромко спросил тот, что в пальто.
Спутник его промолчал почему-то.
Тут меня толкнули в спину и повторили вопрос.
Я обернулся.
– Вы ко мне обращаетесь?
– Но, – сказал каракулевый воротник, глядя мимо моего плеча.
– Тридцать седьмая, а что?
Воротник не ответил, перегнулся через перила и крикнул:
– Иван!.. Это какой же этаж будет?
– Седьмой, однако, – ответил запыхавшийся Иван.
Я пожал плечами: он мог бы спросить, на котором этаже моя квартира, и у меня самого.
Едва я успел снять пальто, как в дверь позвонили. Жена открыла. На пороге стоял Каракулевый Воротник. Мы замерли с вопросительными лицами. Воротник, однако, не удостоил нас вниманием. Он полуобернулся, распахнул рот, набитый золотыми зубами, и стал протяжно кричать:
– И-ва-а-ан! И-ва-а-ан!.. Давай сюда! Я здесь – на седьмом!
Так он стоял и орал, зазывая к нам в дом неизвестного Ивана; и мы стояли ошарашенные, не отваживаясь задать естественный вопрос: «А в чём, собственно, дело?» Мужчина вёл себя так, словно наша квартира была уже отнята у нас решением какой-то зловещей инстанции и сейчас предстояла распродажа имущества с молотка.
Подошёл Иван, загребая большими валенками строительную пыль.
– Свояк мой, – кивнув на него, сообщил нам Воротник.
Решив, очевидно, что представление таким образом состоялось, он по-хозяйски шагнул в квартиру, пятная белыми следами только что вымытый пол.
Пока Воротник, бесцеремонно толкая двери, обходил наши полезные и подсобные метры, смиренный Комбинезон объяснил, что свояку его (теперь уже он почтительно кивнул подбородком в глубину квартиры) предложили жилплощадь как раз под нами, но та квартира закрыта, а им хотелось посмотреть – как она в смысле планировки и прочего.
У нас отлегло от души.
– Ну, конечно… ну, естественно, – забормотали мы, – о чём разговор…
Господи! Они пришли не выселять нас! Какое счастье!
Вернулся Воротник и вдруг сунул мне растопыренную пятерню, запоздало знакомясь. Представился он своеобразно: имени своего не назвал, а произнёс такую фразу: «Сам-то я работаю в…» – тут он выговорил учреждение – то ли Горкомхоз, то ли Горпромторг – я сразу же и забыл его.