И все-таки Сели верила в чудо. Вглядываясь в лицо отца, она еще горячее желала стать монахиней, тогда она своей молитвой сможет помочь ему, раз медицина оказалась бессильной!
Сели стала торопить сестру, чтобы та отвезла ее в монастырь. Она хотела как можно быстрее принять постриг.
— Я не могу больше терять времени, — твердила она. — Я хочу помочь нашему папе.
— Ну, хорошо, дорогая, хорошо, — сдалась Жулия. Ее отпуск тоже подходил к концу, и ей тоже стало понятно, что выздоровление такого тяжелого больного, каким был их отец, не такое скорое дело, как ей хотелось бы.
Но и медицина не была такой бессильной, как показалось Сели. Другое дело, что Лидия не хотела раньше времени тревожить дочерей Отавиу, сначала внушив им надежду, а потом, не дай Бог, отняв ее. Никто пока не знал, как пойдет процесс восстановления памяти, и до какой стадии он дойдет. Он шел, но шел неровно, толчками.
Настал день, и Отавиу открыл глаза. Лидия затрепетала от волнения и радости. Наконец-то! Наконец-то она правильно определила дозу лекарства!
Отавиу повел вокруг себя глазами и спросил:
— Что случилось?
— Вы в больнице. Меня зовут Лидия. Я ваш врач, — объяснила Лидия.
— Я в больнице? А кто я? — с недоумением спросил больной. — Голова совершенно пустая.
— Вас зовут Отавиу Монтана, вы попали в аварию, вас привезли в больницу, и я лечу вас.
— Не помню, ничего не помню, — вновь повторил Отавиу и снова погрузился в полусон.
Зато на следующий день он очнулся гораздо бодрее и на вопрос: как вас зовут? — уверенно назвал свое имя. Вчерашнего дня он не помнил. Был уверен, что сейчас тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год и у него через месяц свадьба с его обожаемой невестой Евой.
— Где она? Где Ева? — забеспокоился больной и вскоре снова погрузился в полузабытье.
Пронырливый папарацци из «Коррейу Кариока» стал свидетелем разговора врача с пациентом и тут же тиснул сенсационное сообщение о выздоровлении Отавиу Монтана на первой полосе.
Жулия увидела газету в аэропорту, и сестры полетели не в Сан-Паулу, как собирались, а к отцу в больницу. Подумать только! Чудо свершилось именно тогда, когда они перестали его ждать! Счастливые, со слезами радости на глазах, торопились они на свидание со своим воскресшим отцом.
— Какое счастье! — повторяли их дрожащие от волнения губы. — Господи! Какое счастье!
Однако не у всех это сенсационное сообщение вызвало такую реакцию. Прочитав его, да еще в своей собственной газете, Сан-Марино чуть ли не позеленел от злости.
— Вот гад, очнулся, — прошипел он и тут же вызвал Торкуату и распек за дезинформацию.