Когда Бетти с возмущением рассказала об этом Онейди, та поддержала не ее, а Раула:
— Я давно заметила, что они похожи, только не решалась тебе сказать. Это не мое дело.
— Вы все с ума сошли! — испуганно воскликнула Бетти. — Или просто сговорились! Шикинью не может быть сыном Раула!
— Ты извини меня, — осторожно начала Онейди, — но если Рал так говорит, значит, между вами что-то было?
— Это было один раз! По глупости, по слабости моей! Я проклинаю тот день!
— Ну, в таком случае ты не можешь быть уверена, что это ребенок Арналду.
— Нет, я лучше знаю, кто отец моего ребенка! — истерично закричала Бетти, и Онейди оставила ее в покое.
А спустя несколько часов приехал Арналду и увез Бетти с малышом к себе домой.
Вместе с Арналду приезжала и Гонсала, которой, прежде всего, хотелось повидать Отавиу. Он очень обрадовался и, лукаво усмехнувшись, шепнул ей на ухо, что может поцеловать ее при всех. Гонсала смущенно отстранилась от него, но уже в следующий момент смущаться пришлось Отавиу, потому что ему был задан прямой вопрос:
— Зачем ты притворяешься, Отавиу?
Его замешательство не укрылось от Гонсалы, и она продолжала наступление:
— Тебя выдают твои глаза. Я вижу в них то, что ты пытаешься скрыть от меня. Только не пойму — зачем.
— Это не притворство. Я действительно люблю тебя, — нашелся Отавиу. — Ты не веришь мне?
Гонсала посмотрела на него с укоризной и задала еще один вопрос, исключающий всякую двусмысленность:
— Скажи, что ты искал в кабинете у Антониу?
— Я? Когда? — попытался он увернуться от ответа, однако Гонсала проявила настойчивость:
— Когда приходил ко мне с Алексом. Он тоже все видел. Позвать его?
— Нет, не надо, я вспомнил! — остановил ее Отавиу. — Я искал свою курительную трубку!
Более нелепой отговорки придумать было трудно, поэтому оба — и Гонсала, и Отавиу — прыснули со смеху.
— Ты же не куришь трубку, — вымолвила она сквозь смех.
— Курю! — ответил он, давясь от хохота.
Статью о служебных злоупотреблениях комиссара Тавареса и его связях с мафиозными структурами Шику отнес в редакцию сам, не прибегал к услугам электронной почты. Причин для этого было достаточно. Помимо того, что ему хотелось повидать Жулию и коллег, он также предполагал неизбежные трудности с публикацией этого материала и намеревался их предотвратить. Избранная им тактика была предельно простой: Шику решил сыграть на самолюбии Жулии. Показан ей статью, он произнес задиристо:
— Вряд ли твой обожаемый друг согласится на публикацию. Они с Таваресом повязаны! Это одна шайка-лейка!
Жулия, как и следовало ожидать, возмутилась, отчитала Шику за то, что он клевещет на Сан-Марино, пытаясь опорочить его доброе имя, но статью взяла и сама проверила все изложенные там факты. Лишь после этого отправилась к Сан-Марино.