- С-спасибо, - сквозь зубы ответил охранитель. – Значит, вы таки сыграли… мной.
- А вы – Кавалергардским корпусом, - пожал плечами фон Раух. – И все получили желаемое. Квиты? – он протянул руку охранителю.
- Пожалуй… - согласился епископ, ответив на рукопожатие.
- Остался один вопрос, - чуть наклонил голову фон Раух, - почему принц еще жив? Я, честно признаюсь, хотел по-тихому прирезать этого самодовольного гада еще двадцать лет назад. Его мать категорически запретила. Родительская любовь – не шутка… Но вас-то ничего не сдерживало!
- Не успел, - признался охранитель. – Удар хватил меня раньше, чем я сумел спустить курок. Дальше – заслуга Эрика, у него были свои мотивы оставить Ульриха в живых.
- Что теперь будет с… Казимиром? – неожиданно для самой себя спросила Элиза.
- Ничего, - пожал плечами фон Раух. – Он больше никому не нужен. Доказательств его происхождения нет, желающие использовать его, как козырь – в заточении в монастырях. Даже если найдется кто-то новый, кто соберется разыграть эту карту – она слишком мятая и рваная, чтобы использовать в серьезной игре. Пусть катится, куда хочет. Я даже дам ему лошадь. Мне, в общем-то, плевать и на сбежавшего отца Василия, организатора всех убийств. Мне даже не слишком интересно как он отследил телепорт епископа. Пусть с ним церковь разбирается. Вот вы, отец Георгий, и займитесь.
- А деньги? – задала Элиза очень важный для себя вопрос. – Это действительно содержание принца от казны? Мне кажется, я должна их вернуть.
- Как хотите. Да, это действительно его содержание, но и без них пан Казимир не пропадет. А еще то частично ваше наследство, примерно треть суммы предназначалась Елизавете Николаевне на текущие расходы. После ее смерти забыли переписать приказ, вечный наш беспорядок в бумагах… Вам решать, что с этим делать.
- Верну, - сама себе ответила Элиза. – Мне противно. Только стоимость замка… Ничего. Придумаю что-нибудь.
- Треть – ваша. Ее можете не возвращать, - пожал плечами Фон Раух.
– Мне кажется, - вклинился в разговор отец Георгий, - что вы должны еще кое-что рассказать Елизавете Павловне. Какова ее роль во всем этом? Она – принцесса крови? Ведь если бы Павел Лунин не кинулся на канцлера, никто бы о ней не узнал, и мы не смогли бы найти Ульриха. Или… - охранитель осекся. Посмотрел сначала на Элизу, потом на фон Рауха и снова вернулся взглядом к хозяйке дома. – Господи Иисусе… Святая Мария… как я сразу не понял?! Вы ведь еще над раненым Воронцовым фактически признались!
- В чем? – спросил фон Раух.
- Что не поняли?! – воскликнула Элиза. Она вскочила с кресла и встала рядом с фон Раухом над кушеткой отца Георгия.