- Спасибо, - прошептала Элиза, обнимая медведика. – Спасибо тебе. Я подумаю, как быть дальше. Сейчас нужно найти родник с живой водой и привезти сюда тело моего мужа.
- На чью жизнь его менять собралась? – хмыкнул фон Раух.
- Не знаю пока… - вздохнула Элиза. – Постараюсь найти какого-нибудь мерзавца. Не одолжишь приговоренного?
Фон Раух снова непонятно фыркнул.
- Не одолжу. Не нужно, - сказал он, помолчав. – Прости. Петр жив. Его собирались убить, и достали бы, так или иначе. Мы вывели мальчишку из-под удара, убедив всех в его смерти. Он сейчас в Гетенберге. Тебя тогда пришлось опоить, иначе не получалось…
Элиза не ответила. Она медленно сняла с руки обручальное кольцо, подкинула на ладони и с силой зашвырнула его подальше, в подтаявшую во рву грязь. Всхлипнула, попыталась сдержать рыдание, но горькие злые слезы полились сами – не остановить. Она уткнулась лицом в жесткую ткань мундира фон Рауха и разревелась в три ручья, как в детстве, от обиды и несправедливости.
- Я… хотела его спасти… вернуть долг… он меня не любил… - сквозь рыдания пыталась объяснить она, - он любит девицу эту… Юлию. Выходит, все бестолку? Спасать никого не надо? Какая же я дура…
- Лизавета, - чуть неловко сказал кавалергард, - вообще-то вы с епископом Георгием спасли всю империю, и мужа твоего в том числе. Если б не вы, получилась бы вторая Война принцев. Так что ты – героиня и спасительница. А вода… Родник взорвали и освятили место лет сто назад, когда твой предок попытался кого-то воскресить. Охранители не очень любят такие штуки.
Элиза промолчала. Она прекрасно помнила, как почувствовала нечто на скалистом склоне к северу от замка.
Глава 22. Первые дни весны
Отец Георгий сидел в одной из гостиных Цитадели. Перед ним на столике был сервирован легкий завтрак – кофе, булочки, блины в честь масленичной недели и, кажется, омлет. Под высокую круглую крышку над тарелкой охранитель не заглядывал. Кусок не лез в горло.
Он ждал императора.
Епископ еще раз придирчиво оглядел облачение – не пропустил ли служка на черной ткани серую кошачью шерсть? После возвращения своего человека кот Дымок сначала долго возмущенно орал, а потом наотрез отказался слезать с плеча охранителя. Так и ездил на епископе почти все время.
Отец Георгий сбросил с себя пару шерстинок и отметил, что нужно будет устроить втык нерадивому смотрителю гардероба.
Александр вошел точно в назначенное время, легким быстрым шагом. Отец Георгий тяжело поднялся – вскакивать после зимних приключений он пока не мог, но надеялся вернуть былую форму.