После пробежки ко мне вернулись уверенность и спокойствие. Я собрался, покормил овчарку, потрепал по голове и отправился на встречу.
Зайдя в кафе, я поморщился. Ну что же они как дети-то, ей богу? Все как один, насмотрелись шпионских фильмов и сидят в уголочке, в солнечных очках, уткнувшись в мобильник.
Я сел напротив, попросил милую официантку с длинными ногами чашечку кофе и уставился на сидящего человека.
Тот молча протянул конверт.
— Я как экстрасенс должен угадать что там? — в изумлении поднял я бровь.
Мужчина напротив закашлялся, но начал говорить.
— Мой начальник хочет кое-кого проучить. Надо доступно объяснить, что нельзя переходить дорогу важным людям и тем более оскорблять. Желательно сделать это таким образом, чтобы было много следов, напоминающих о месте человека, а также сообщить о долге в миллион рублей, который нужно вернуть через неделю. Долг через вас пусть отдаст.
Я вздохнул. Неинтересно. Банально и скучно. Я что, один такой в городе? Да и у больших людей должна быть кучка прихвостней, дело-то плевое. Ради интереса я открыл конверт.
Первым позывом было сказать, что женщин я не трогаю, но, присмотревшись, захлопнул рот. Мозг начал судорожно соображать. Не знаю, почему наняли стороннего человека, но знаю, что если я откажусь, то не откажется кто-то другой, менее принципиальный.
— Цена вопроса? — спросил я, невозмутимым голосом.
Мужчина напротив на салфетке (!) написал мне сто тысяч плюс двадцать процентов от долга, когда вернет. Нормальная цена за ерундовое дело. Будь здесь мужчина, я бы даже на рыбалку успел после задания. Но здесь не мужчина, здесь, мать твою, наглая брюнетка, которую последний раз я видел сидящей на бетонном полу подъезда с перепуганными глазами.
— Я согласен, — ответил я, коря себя за неразумное решение.
Какое мне до нее дело? Хрен с этими деньгами, что я с репутацией потом буду делать? Выкручиваться-то как?
Решив, что подумаю об этом позже, взял конверт, хотя прекрасно знал и адрес, и девушку.
Заказчик, а точнее его приближенный встал из-за стола, скомкал салфетку с суммой и убрал в карман. Наверняка сожжет ее на улице. Я ухмыльнулся. Идиот.
Катя
Я пыталась осмыслить вопрос Ромы и не получалось. В смысле, спокойно не живется? Мне вообще отлично живется!
— Ты о чем? — спросила я, вставая.
— Сядь, — спокойный уверенный голос, от которого мурашки по коже.
Но я тоже, знаете ли, натренирована.
— Я тебе не собака, я чаю хочу, — огрызнулась я.
— Села, я сказал! — уже на интонацию страшнее отозвался Роман.
Я показала ему средний палец и пошла на кухню, ожидая, что мне сейчас за мое поведение прилетит хук слева.