— Я тебя не жалею, — я провела ногтем по его груди, — я жалею маленького мальчика, который мог бы при удачном стечении обстоятельств вырасти другим человеком, с другой моралью.
Ромин взгляд застыл, челюсть упрямо сжата. Но я продолжила.
— Но мы не властны поменять наше прошлое, зато можем изменить будущее.
Я снова легла спиной к нему.
— Чтобы дальше ни было, какую бы жизнь ты ни вел, я буду все равно принимать тебя.
— А если я скажу, что убивал людей? — проник шепот мне в ухо.
Я потянулась к бокалу, но он оказался пуст. Я глотнула из бутылки.
— Тогда я тебя попрошу, чтобы ты не рассказывал мне ничего дальше, чтобы не сдала, если меня будут пытать.
Рома засмеялся, прижимая меня к себе.
— Ты меня не боишься?
Теперь засмеялась я.
— Нет, Ром. Я боюсь тебя потерять.
Мужчина налил мне вина и подал его.
— А то ты как алкаш из бутылки пьешь, — улыбнулся он, за что получил кучу брызг в лицо. — Я не убивал никого, Кать.
Я поняла, что у меня в груди скопилось очень много воздуха за время нашего разговора, который выдохнула разом.
— Зачем тогда пугал? — спросила я, тыкнув ему пальцем куда-то под ребра.
— Хотел посмотреть предел, до которого ты будешь меня принимать.
Я задумалась. А где он на самом деле, предел?
— Пока твои военные действия не направлены на меня и моих близких, я смогу все принять, — тихо сказала, понимая, что это так.
Я эгоистка по натуре и насчет чужих людей особо не буду переживать. Конечно, мне хотелось бы, чтобы Рома завязал со всем этим, но давить или требовать, а тем более ставить ультиматумы не собираюсь.
— Я тебя никогда не обижу, кошка, — прошептал мужчина, поворачивая меня к себе. — И никому не дам этого сделать.
Рома
Катя уснула, расслабленная и успокоенная. Я тоже пытался заснуть, крепко прижимая девушку к себе. Но сон не шел. Я думал о нашем разговоре. Сегодня мы затронули тему наших дальнейших отношений, и я задумался. Всю свою жизнь я жил, оглядываясь только на себя. Моя жизнь — череда событий, носящих не самый лучший характер. И я с этим свыкся. Но сейчас все меняется, я не хочу, избивая кого-то, думать, не прилетит ли бумерангом Кате. А я буду опасаться. В моем мире, если у тебя есть семья, значит, у тебя есть слабые места.
Я вырос с мыслью, что жизнь не слишком ценна. Мать я не помнил, отец про нее особо не рассказывал, но что-то подсказывает, что сдохла она так же от наркоты. Узнав, что у отца случился передоз, я даже не расстроился, в этот же вечер тусил в клубе. Тронула меня только зависимость сестры, хоть она и старшая, я все же считал своим долгом охранять ее и защищать.