Когда сэр Фрэнсис снова посмотрел на голландца, на его мачтах уже развевались флаги Республики[2] и Ост-Индской компании. На приветствие каравеллы ответили лишь с малым запозданием.
– Они нас признали, – проворчал Нед, флегматично держа «Леди Эдвину» прежним курсом. – Им нравится наша овечья шкурка.
– Возможно, – кивнул сэр Фрэнсис. – Однако они подняли дополнительные паруса.
Пока они наблюдали, над галеоном взвились на фоне утреннего неба бом-брамсель и брамсель.
– Ну вот! – через мгновение воскликнул сэр Фрэнсис. – Они меняют курс, уходят от нас! Этот голландец осторожен!
– Ну, зубы сатаны! Вы только принюхайтесь к нему! – прошептал Нед, словно обращаясь к самому себе, когда ветер донес волну аромата специй. – Сладкий, как девственница, и в два раза прекраснее!
– Это самый дорогой запах, какой только ты чуял в своей жизни. – Сэр Фрэнсис говорил достаточно громко, чтобы его услышали матросы на палубе. – Там спрятано по пятьдесят фунтов на голову призовых денег, если вам охота побиться за них.
Пятьдесят фунтов представляли собой десятилетнее жалованье английского рабочего, и матросы зашевелились и заворчали, как охотничьи псы на поводке.
Сэр Фрэнсис прошел вперед, к поручням полубака, и вскинул голову, чтобы обратиться к людям у такелажа:
– Пусть эти сырные головы поверят, что вы их братья. Поприветствуйте их, веселее!
Мужчины, остававшиеся на виду, бодро заорали, замахали шапками в сторону высокого корабля, а «Леди Эдвина» подбиралась к нему со стороны кормы.
Катинка ван де Вельде села и нахмурилась на Зельду, свою старую няню.
– Зачем ты меня так рано разбудила? – раздраженно спросила она, отбрасывая за спину путаницу золотистых локонов.
Даже едва проснувшись, она выглядела цветущим ангелом. Глаза у Катинки были ошеломительного фиолетового цвета, как роскошные крылья какой-нибудь тропической бабочки.
– Рядом с нами другой корабль. Другой корабль компании. Первый, который мы увидели после всех тех ужасных недель штормов. А я уж начала думать, что во всем мире не осталось ни единой христианской души, – пожаловалась Зельда. – Ты постоянно жалуешься на скуку. Может, это тебя немного развлечет.
Зельда выглядела бледной и изнуренной. Ее щеки, прежде пухлые и гладкие от хорошей жизни, стали впалыми. Толстенький животик исчез, кожа повисла складками чуть ли не до коленей. Катинка прекрасно видела это сквозь тонкую ткань ночной сорочки.
«Она потеряла весь жир и половину плоти», – с мгновенной вспышкой отвращения подумала Катинка. Зельда лежмя пролежала все время штормов, преследовавших «Стандвастигхейд» и безжалостно трепавших его с тех самых пор, как они покинули главный порт Шри-Ланки, Тринкомали.