– Нет, Гандвана, – пробормотал Эболи на ухо Хэлу. – Даже не думай об этом, эти оромо обрезают своих женщин. И там, где ты ожидаешь встретить влажное маслянистое приветствие, ты натолкнешься на сухую обожженную яму, покрытую шрамами.
Сборище мужчин, женщин и животных было таким плотным, что прибывшие уже с трудом двигались шагом. Когда правоверные узнавали епископа, они бежали к нему и падали на колени прямо перед лошадью, прося благословения.
Наконец они пробились сквозь эту людскую трясину и пришпорили лошадей, спеша к крутой тропе, что вела в горы. Фасилидес помчался галопом, его ряса развевалась вокруг жилистой фигуры, борода летела за плечом.
На гребне он остановил скакуна и показал на юг.
– Там! – воскликнул он. – Там залив Адулис, и там, перед портом Зулла, стоит армия ислама!
Хэл прикрыл глаза ладонью, защищаясь от слепящего света пустыни, и увидел серовато-коричневое облако дыма и пыли, что поднималось над тренировавшейся артиллерией.
– И сколько людей в легионах эль-Гранга?
– Как раз это и было моей миссией, когда я столкнулся с тобой. Я должен был найти ответ на этот вопрос у наших шпионов.
– Так сколько же? – настойчиво спросил Хэл.
Фасилидес засмеялся.
– Об этом я сообщу только на ухо самому генералу Назету, – сказал он и пришпорил лошадь.
Они поехали дальше.
– Вот! – Фасилидес ткнул пальцем вперед, когда путники поднялись на следующий хребет. – Там монастырь Святого Луки.
Храм, о котором говорил епископ, прилепился к каменному боку горы. Грубую поверхность высоких стен монастыря ничто не украшало, здесь не имелось ни колонн, ни архитравов.
Один из спутников епископа загудел в бараний рог, и тяжелая деревянная створка ворот распахнулась перед ними. Прибывшие галопом промчались через двор и спешились перед башней. К ним тут же подбежали конюхи, чтобы забрать и увести лошадей.
– Сюда! – скомандовал Фасилидес и быстро вошел через узкую дверь, за которой скрывался настоящий лабиринт коридоров и лестниц.
Сапоги путников громко стучали по каменным полам, и эхо шагов разносилось по коридорам и дымным залам.
Внезапно они очутились в темной, похожей на пещеру церкви, чей сводчатый потолок терялся где-то в вышине. Сотни мигающих свечек и мягкий свет тлеющих в лампадах благовоний позволяли рассмотреть висящие полотна с изображениями святых и мучеников, старые знамена монастырских орденов, писанные маслом и украшенные драгоценностями иконы…
Фасилидес опустился на колени перед алтарем, на котором стоял серебряный коптский крест высотой в шесть футов. Хэл преклонил колени рядом с ним. Эболи остался стоять позади них, сложив руки на груди.