С. В. Вы упомянули про гастарбайтеров. Они ведь на сегодняшний день, как я понимаю, являются существенной частью московского населения. Это часть сегодняшнего московского пейзажа, вызывающая весьма неоднозначные эмоции. И уже существуют фильмы, которые исследуют опыт их проживания в Москве. А как обстоит дело со зрителем? С какими сегментами населения кинематограф разговаривает об этих проблемах? И насколько успешно, по вашему мнению?
А. Д. Это очень сложный вопрос. Да, Москва – это город чужаков во все времена. Но сегодня поиск героя-чужака, гастарбайтера – нелегкий поиск. Потому что, во-первых, продюсеры и режиссеры чувствуют, что смотреть в кино истории этих людей за деньги никто не пойдет. Во-вторых, чтобы разговаривать об их опыте, надо дать им право голоса, право речи. Если не в кино, то хотя бы в качестве консультантов-сценаристов, а этого не происходит. За последнее время я больше читал на эту тему сценариев нереализованных, чем видел картин. Но могу назвать три ярких фильма, что уже немало, уже кое-что. Один из них я упомянул, поистине народный фильм “Наша Russia. Яйца судьбы”. Второй – это фильм “Другое небо”, сделанный в 2010 году Дмитрием Мамулией, очень интересным режиссером. Фильм стал событием на фестивале “Кинотавр”. Герой фильма, гастарбайтер Али, приезжающий на поиски жены в Москву, был показан как некий Орфей, спускающийся в ад. При всей своей абстрактности картина не была лишена некоторых примет реальности. О ней много говорили. И, наконец, в 2018 году вышел фильм “Айка” Сергея Дворцевого, известного документалиста, в котором казахская актриса Самал Еслямова сыграла роль киргизской мигрантки Айки. Фильм хорошо показывает, как Москва устроена, из чего состоит, как в ней живут люди. Все это моментально узнаваемо для любого человека, не только мигранта. История молодой женщины, которая рожает ребенка без мужа и бросает его, потому что у нее огромные долги, и за ее головой охотятся. И она тоже, как по кругам ада, по Москве этой скитается, стараясь унять свое ноющее тело и пытаясь заплатить долги тем бандитам, которым она должна. История кошмарная, но фильм характерно московский.
С. В. А скажите, Антон, какова, на ваш взгляд, функция “Мосфильма” в современном российском кинопроцессе? Это по-прежнему доминирующая марка, студия? Или теперь уже одна из многих?
А. Д. Студия “Мосфильм” самая крупная и самая богатая, а потому самая важная. Говоря о русском кино, мы имеем в виду и советские фильмы, а это все история “Мосфильма”, сами понимаете. Молодые независимые киностудии, которых сейчас немало, не могут ничем подобным похвалиться. И многие из них к производственным мощностям “Мосфильма” тоже прибегают. Пользуются их декорациями, оборудованием. Но “Мосфильм” сегодня – это коммерческая фабрика, а не какой-то идеологический центр, откуда директивы разносятся по всей стране. Хотя идеологические фильмы здесь тоже снимают, но они уже не воспринимаются как аксиомы. Можно ли назвать “Мосфильм” влиятельным в стилистическом или идеологическом смысле? Думаю, нет, поскольку у студии нет отчетливо уловимого, единого идейного или эстетического лица. “Мосфильм” стал таким же аморфным и расползшимся, как и сама Москва.