Разумов повернул лицо к ней и поцеловал. Неожиданно.
— Денис, постой. Нужно обработать.
— Царапина, — хрипнул он. А Савина не могла отвести взгляда от вывернутой ткани, словно Дима его полоснул не ножом, а теркой с большими зубьями.
Налила еще перекиси на вату и, аккуратно приклеив ее на ленту бинта, приложила к ране. Пока обматывала его плечо, все время ловила его теплые губы.
— Разумов, ты возбужден после драки? Дай перемотать, — Анна протянула бинт под его рукой и коснулась случайно груди. Он вывернулся и сгреб ее в объятия. Было неудобно и тесно. Мешал руль.
— Ты не представляешь, как мне тяжело было, когда увидел, что ты целуешь другого, — проговорил Денис легко касаясь шершавой щекой ее лба.
Анна выдохнула.
— Давай не сейчас. Прошу тебя.
Он чуть развернул ее, задержал мягко лицо в своих широких ладонях.
— Нет, сейчас! Прислушайся к себе, точно нет последствий от моих прикосновений?
Анна застыла. Он завел уже почти высохшие волосы ей за ухо. Затем провел пальцем по линии скул, очертил брови. Когда коснулся век, Анна закрыла глаза и прошептала:
— Есть.
Он замер на секунду. Анна усмехнулась и, схватив его пальцы, поцеловала.
— Ах, ты! Я говорил, как ненавижу тебя?
— Говорил.
— А что люблю, говорил?
Анна непроизвольно сжалась, Денис задержал дыхание. С одной стороны, это то, что так давно хотелось услышать, а с другой ответить тем же не получалось. Уж слишком въелось в голову это сходство с Дмитрием. Денис, видимо, понял, что Анна не станет отвечать на эти слова, и прищурился.
А чего он ожидал? Савину до сих пор передергивало от его слов «не звони мне», «видеть ее не хочу». Правду ли он сейчас говорил? Или просто притворялся, чтобы достать информацию? Но его руки так приятно согревали, что Анна сильней прижалась к нему и тихо засопела.
— Ты уже почти высохла, почему дрожишь?
— От нахлынувших эмоций. Все это так ненормально, как-то не по-человечески.
— Почему ты так считаешь? Расскажи мне? Я все равно вести сейчас машину нормально не смогу. Давай постоим минут десять.
Анна обернулась в окно. Озвучивать свой страх, что Дима все еще вернется она не захотела. Говорить же о любви ей было слишком тяжело. Денис настойчиво повернул ее за подбородок.
— Он не придет больше.
Его уверенность настораживала.
— Ты знаешь? — Анна высвободилась, пересела на пассажирское кресло. Стала заканчивать обмотку раны проводника, подтянула концы марли и завязала на бантик. Денис смотрел вперед, кусая губы.
— Нет. Но у меня странное чувство, что я его видел раньше. Не помню где, — он усмехнулся: — Я как Мальвина, — показал на бинт.