— Да! Милый, поставь чай!
Анна еще всхлипывала, стало холодно, руки и ноги колотило, зубы цокотали. Пусть. Хотелось замерзнуть, заболеть, просто исчезнуть. Вот, сейчас бы турмалинчик в руки, да подержать подольше. Она тогда не думала бы о Денисе. Провалилась бы в кошмар, и стало бы легче.
— Аня, послушай — все сгладится. Поверь, на все есть причина. Даже если ее пока не видно, ничего не происходит просто так.
— Я устала, Лен, — ответила тихо, без сил.
— Вода даст тебе немного энергии. Давай, снимай белье и в душ. Не заставляй меня раздевать тебя догола. Будешь упираться, могу и мочалкой отдраить! Ну, как детеныш, серьезно! Вот Разумов почти так же себя вел, когда ты отключилась в галерее.
— Вранье, — хрипнула Анна.
— Почему же? Ты давай не болтай, залазь под воду.
Анна повиновалась. Сбросила белье и, шагнув в кабинку, закрыла двери. В замкнутом пространстве слезы душили еще сильней.
— Не слышу звук воды, — заговорила Лена. — Я на тебя не смотрю, можешь не стесняться.
Савина дотянулась до крана и нехотя повернула его. Тело обдало холодной водой, тысячи ледяных игл впились в кожу. Пусть.
— Так вот, — тем временем, бормотала художница, — когда ты вырубилась, Денис собирался выпрыгнуть в окно. Не знаю зачем. У вас обоих какой-то сдвиг на почве этой связи, о которой вы не хотите говорить. И меня это жутко злит.
Было слышно, как Лена шлепает по кафелю.
— Ты чуешь, Савунья?
— Да, — ответила Анна, закрывая воду, — полотенце дашь?
— Ой, секунду! — подруга зашуршала ящиками, затем постучала в матовое стекло кабины. — Вот!
Анна обернулась в полотенце и выбралась наружу. И в правду стало легче, хотя сердце до сих пор обливалось кровью и в легких не хватало воздуха. Но она не может раскиснуть, должна держаться ради папы. Больше незачем.
— Мне все равно, что он там пытался сделать. Он подлец и обманщик. И больше не хочу слышать о нем, — Анна бросила взгляд в окно, где темнота уже спрятала лазурные небеса. — Сегодня поздно, но завтра я уеду, не хочу случайно встретить его у вас. И вас подставлять не хочу и его видеть тоже. Достало! Я домой хочу! — последние слова выкрикнула. Слезы снова подступили к горлу, но она сдержалась, глотнула горький комок и взяла из рук Лены халат.
Утро было туманным, тихим и тоскливым. Анна долго лежала в теплой постели и смотрела в окно. Лена несколько раз заглянула в комнату, но Савина, слыша ее шаги, прикрывала глаза, делая вид, что еще спит. Так не хотелось вставать, двигаться, говорить и вспоминать.
Кошмары снова мотали ее по кровати всю ночь, отчего казалось, что она не отдохнула, а утомилась.