Денис вычищал задний двор, когда выбежал испуганный отец и с криком приказал все бросить и садиться в машину. Сначала делай, потом бросай! Кто их поймет? Но пришлось подчиниться. Мама кричала надрывно, от ее визга сводило перепонки, и это она пока еще в своей комнате одевалась. Жаль, что ватные тампоны в ушах не помогут. Уже в машине Денис подумал, что это настоящая расплата за проступок в прошлом месяце.
— Ну, что, поехали! — папа, наконец, уселся. Погладил маму по руке, убрал с ее лица волосы, которые облепили глаза и щеки. Отец нервничал, потому Денис решил все-таки перетерпеть и поехать с ними в больницу. Не стал испытывать судьбу и спрашивать еще раз, и так он на штрафном сейчас.
Странное гадкое чувство не отпускало, тонко и с нарастанием гудело в ушах, дрожало под коленками. Денис закрыл глаза. Последний месяц выдался трудным, и он едва привык к переменам. Этот свист в ушах иногда доводил до изнеможения и истерики. И почему он тогда Влада послушал?
Тише не стало, мама все так же завывала и визжала. Денис скорчился и заскрипел зубами. Когда папа завел машину, и гул двигателя немного размазал звуки, стало легче. Денис потянул из кармана проводки, надел наушники, и включил музыку погромче.
Какое-то время родители ехали молча, только мама изредка выкрикивала «ой», «ах» и протяжное «у-у-у», особенно на кочках и поворотах. Денис это слышал даже сквозь глубокие удары бас-бочки.
— Андрей, надо чуть поторопиться, а то малышку придется в лесу рожать, — тяжело выдохнула мама.
— Ната, не пугай меня так! Что ж ты раньше не сказала? Я бы тебя еще вчера в больницу отвез! Вечно у тебя все в последний момент!
Денис включил музыку на максимум, голова окунулась в неприятный звуковой грохот, но, обрывки слов родителей все равно долетали до ушей. Он вжался в боковину машины и прилепил разгоряченное лицо к холодному стеклу. В отражении показалось измученное бледное лицо. Денис спрятал глаза еще глубже под капюшон и застонал, когда родители продолжили ругаться.
— Ты думаешь я специально? Вчера было все хорошо-о… — мама снова завыла похлеще волчицы.
— Ладно, ты, главное, не нервничай! Просто глубоко дыши!
Мама попыталась сделать несколько «нужных» вдохов-выдохов, но, видимо, это не помогло, и она снова заверещала, как раненная куница.
Чуть позже, когда они выехали с поселка, мама притихла и обмякла на спинке сидения. Она бесконечно мяла несчастный подлокотник, который уже устал скрипеть. Денис выглядывал через щель сидения и при каждом ее движении съеживался, как от удара. Было страшно неприятно, когда она кричала.