— Докладывать мне об изменениях в состоянии здоровья министра обороны незамедлительно. И проследите лично, чтобы сделали все, чтобы его спасти. Вам все понятно? Это хорошо. А иначе на следующую рыбалку со мной все поедете. Только вместо рыбы сами нырять будете.
Крайний Север, время установить не удалось
Серые облака, с самого утра низко бродившие над землей и иногда брызгающие редким моросящим холодным дождем, к обеду постепенно рассеялись, остались лишь отдельные грязные мазки причудливой формы посреди голубого неба. Эти мазки застыли на небе, словно грязные тряпки, оставшиеся после мытья машины и повешенные сушиться на невидимом заборе. Ветра не было, и ничто не мешало пилоту вертолета вести свою ревущую машину к заданному пункту. Пункт этот не был каким-либо аэродромом или поселением, всего лишь точка на электронной карте, и с каждой минутой эта точка была все ближе. Вертолет пролетел над небольшой речушкой, делавшей в этом месте петлю, которая с трех сторон окружала невысокий холм, покрытый редколесьем. Карта показывала, что вертолет находится в заданной точке. Сделав круг над районом посадки, вертолет начал снижаться и вскоре опустился ровно посередине между подножием холма и небольшим озерцом с ледяной прозрачной водой, образовавшимся от таяния вечной мерзлоты.
«Отличное место для пикника, купаться только холодновато будет в такой воде», — подумал пилот. Огромные лопасти вертолета кружились все медленнее и наконец остановились. Наступила тишина. Через бортовой иллюминатор Рудин видел, как из лесочка на холме вышел человек в одежде, сшитой из оленьих шкур, а вслед за ним выбежали и две лайки, но не стали облаивать вертолет, а уселись у ног хозяина. Три пары глаз внимательно смотрели на огромную стальную машину, украшенную логотипом «Первой нефтерудной компании».
— Это Сэротэтто. Выгружаемся, — коротко скомандовал Рудин.
Охранники вынесли из вертолета и поставили на землю несколько коробок. В коробках были продукты, табак и несколько литров самогона, настоянного на кедровых орехах. Самогон делали специально для Рудина, он легко пился, несмотря на пятидесятиградусную крепость, и наутро от него не так сильно болела голова, как от водки. Рудин прилетал в это затерянное посреди лесотундры на Крайнем Севере страны место два раза в год. Делал он это постоянно уже долгие годы. Когда-то давно, когда Рудин только возглавил «Первую нефтерудную», подразделение геологоразведки доложило об открытом крупном месторождении, которое, как назло, попадало в район сезонной миграции северных оленей, а заодно и оленеводов — представителей одного из так называемых МНС — малых народов Севера. За два года до этого Госдума приняла новую редакцию закона о МНС, по которому все ресурсодобывающие компании обязаны были заключать соглашения с представителями коренных народов, проживающих на месте предполагаемой добычи и транспортировки полезных ископаемых. Рудин в шутку называл их «Актами о ненападении».