С 1771 года корпус размещался в Кронштадте. Именно здесь были воспитаны адмиралы Ф. Ф. Беллинсгаузен и Лука Богданович, крупный историк Василий Берх, мужественный участник первой русской экспедиции вокруг света на корвете «Нева» и автор «Жизнеописания российских адмиралов» (1831 год).
Один из выпускников тех времен писал о нехитром и суровом быте кадет:
«Поднимались в шесть утра, становились во фронт. Дежурный офицер осматривал каждого. В восемь часов — классы. С двенадцати часов — шабаш. Шли обедать. С двух до шести вечера вновь классы. Пища была простая и здоровая. Белье меняли два раза в неделю.
Все свободное время дозволялось нам играть во всевозможные игры, потехи, нас даже поощряли к физическому движению… Зимой нам делали ледяные катки для катания на коньках, летом мы не сходили со двора: разнообразные игры в мяч, в разбойники, беготня… Кадет Морского корпуса отличался видом, полным здоровья. Кадеты занимались науками очень усердно».
* * *
…Итак, вернемся к началу нашего рассказа. Застенчивого юношу звали Василий Лукин. Это его добрым словом помянул генерал Костенецкий.
О силе Лукина, о боевых подвигах и приключениях на суше и на море еще несколько десятилетий после его ранней гибели будут говорить с восхищением. И не только у нас, но и в чужих странах, куда ходил этот моряк, получивший чин капитана и командовавший боевым кораблем «Рафаил».
В XIX веке бытописатели, занимавшие страницы своих книг рассказами о разного рода «оригиналах», непременно включали в них сюжет о Лукине.
Можно лишь сожалеть, что об этом удивительном человеке остались для потомства сюжеты в основном курьезного порядка. Рассказы о его приключениях выдержаны в духе тех непритязательных времен, но они дают возможность составить правильное мнение о действительно чудовищной силе этого богатыря.
Некоторые из тех, кто писал о Лукине, утверждают мысль, которая кажется невероятной: сам Василий долгое время не подозревал, какой большой силой он обладает.
Как бы то ни было, но его эпопея началась с курьезного случая, который, впрочем, для другого человека, менее могучего, мог закончиться плачевно.
Однажды Лукин дежурил в Зимнем дворце. Еще с вечера крепчала пурга, туго ударяя пригоршнями снега в большие окна. Жутко выл северный ветер. Когда Василия сменили на вахте, была глубокая ночь.
— Остался бы со мной, чаю выпили, в шахматы сыграли, — предложил Василию товарищ по службе. — На дворе непогода начинается, да и пошаливают разбойнички…
— Бог не без милости, моряк не без счастья, — отшутился Лукин. — Как-нибудь с курса не собьюсь, дойду до своей гавани.