Теперь уж парню дешево не отделаться!
Но что это такое? Соперник вроде бы ухитрился сделать то, что не получалось у знаменитых иностранных атлетов, боровшихся с Бесовым. Разве Бесов забыл, как в переполненном до отказа цирке Никитиных он так припечатал к ковру знаменитого голландца Ван Риля, что того пришлось отливать водой? Разве не он поверг на помост не менее знаменитого чемпиона Австрии Георга Рибахера?
Напрягаясь, парень уперся руками в подбородок Бесова. Тот вынужден был ослабить захват, что оказалось роковым для знаменитого атлета. Парень, изловчившись, припечатал Бесова к помосту.
Публика задохнулась от восторга!.. Шутка ли, свой, деревенский, победил знаменитого чемпиона.
Еще долго в Слободском обсуждали это удивительное событие.
— Гришка Косинский далеко пойдет! — таково было единодушное мнение.
Вечером на веранде дома казначея шло шумное застолье. По случаю отъезда Бесова собралось все высшее местное общество. Лаже поражение чемпиона не поколебало его авторитет.
Но и его победитель — Гриша Косинский стал героем дня. И прежде об этом парне, жившем в глухой деревушке недалеко от железнодорожной станции Зуевка, по уезду ходили различные слухи. Очевидцы, к примеру, рассказывали, что забавы ради он на ярмарке минувшей весной взвалил себе на плечи лягавшегося трехлетнего жеребца и разгуливал с ним по базару. Что, к примеру, он за раз съедал ведро картошки и выпивал ведро парного молока. Что никогда не брал в рот хмельного и не курил.
Сейчас Косинский тихо сидел возле Бесова за столом, почти ничего не ел. Сам чемпион с видимым наслаждением расправлялся с большим блюдом жареной телятины, которое заботливо поставила перед ним Надежда.
Емельян Лимонов, владелец лучшего в городе винного погреба, оснастил стол различными питиями — от «Нежинской рябины» до различных сортов водки с наклейками салатового цвета «Завод Н. Л. Шустова в Москве».
Он назойливо предлагал выпить Косинскому:
— Чего кочевряжишься? Не воду ключевую предлагаю, ну, давай, махни рюмашечку! Надо пить и гулять, да других забот не знать.
— Не балуюсь! — коротко отвечал Григорий.
— Что, никогда и в рот хмельного не брал? — допытывался Лимонов.
— Да нет, брал! — сознался Григорий, начиная разговариваться. — Юношей совсем был, меня отец, значит, по делу послал к соседям. А у них сродственник с Японской войны вернулся. Ногу ему оторвало снарядом. Я пришел, а они, значит, гуляют.
Я, дескать, говорю: дайте на два дни мешки, батька просит. Ему овес на базар везти.
А они привязались, говорят: