Соколов, пригнув голову, прошелся по ветхой хибаре.
— Вспомни, может, дама еще чего сказала: с какой целью нужна икона?
— Не, с целью не говорила. Говорила, что в доброе место, там много старинных таких стоит.
Соколов заинтересовался.
— Много, говоришь?
— Лама так выразилась.
— Сколько лет даме?
— Свежая еще, может, тридцать?
— Какие приметы: рост, цвет волос, нос, глаза?
— Хорошие приметы, беленькая да нарядная, а вот говорит так, словно не наша, не русская. Слова не чисто произносит. Торопилась все, раза два повторила: «Как бы на поезд не опоздать!» Я за ней вышел, а на углу, саженях в тридцати от ворот, коляска ожидает. Села и покатила себе в удовольствие.
— Сколько времени было, когда дама уехала?
— Заутреня не начиналась, с нее весь шум начался, замок сорванный обнаружили и полицию вызвали.
Сыщик знал: почтовый поезд номер 9 на Москву отходит от вокзала в Казани в шесть часов сорок пять минут.
…Соколов не стал арестовывать несчастного сторожа. Не заглянув к местному начальству, он полетел в Москву. Для него многое прояснилось.
В Москву Соколов прибыл в четыре часа пополудни.
И уже на другой день с утра он вошел в кабинет губернатора Джунковского, держа в руках нечто завернутое в чистое покрывало. Положил это нечто на зеленое сукно стола и уперся взглядом в губернатора:
— Ну, догадался, что это такое?
На лице Джунковского было написано недоумение.
Соколов развернул покрывало. Изумленному взгляду губернатора предстала замечательного древнего письма и отличной сохранности чудотворная икона Смоленской Божией Матери. Он выдавил из себя:
— Неужто та самая?
— Та самая! — Перекрестился и приложился к иконе. — Благодарю тебя, Создатель, что ты сподобил меня отыскать эту святыню.
Джунковский с некоторым возмущением начал:
— Но как ты посмел… — осекся, перешел на другой тон: — Но как ты, граф, сумел отыскать?
Соколов счастливо рассмеялся:
— Факиры своих чудес не разоблачают. Но тебе по дружбе скажу. Ты, конечно, знаком с тайным советником Дмитрием Ульянинским, чиновником управления удельного округа?
— Разумеется!
— Он мой старый знакомец, собрат по библиофильской страсти. Вчера, вернувшись из Казани, я прямиком направился к нему на Ильинку. Ульянинский кроме редких книг собирает еще живопись и старинные иконы.
Мир настоящих коллекционеров узок. Все знакомы друг с другом. Быстро разносится весть о каком-нибудь счастливом редком приобретении. Ведь собирают не только себе на радость, но и другим на зависть: как не похвалиться новой находкой! А если знают двое, то, как известно, знает вся земля. Есть люди, одержимые манией коллекционирования. Истории криминалистики известно немало случаев, когда вроде бы самые добропорядочные граждане шли на страшные преступления — вплоть до убийств, — лишь бы завладеть предметом своей собирательской страсти.