Дверь скрипнула. В этом доме не было раба, который бы сообщал об приходе гостей, а потому Лусинда быстро поднялась и направилась ко входу.
— Ты всё-таки пришёл, — улыбнулась она.
— Меня задержали некоторые неотложные дела, — как-то буднично ответил Маркос, словно они каждый день вот так вот встречаются.
— Мог бы придумать отговорку и получше, — недовольно произнесла Лусинда. Возможно для него это так и есть, просто незначительная встреча, и если бы это не могло помочь освободить его сестру, он бы и вовсе не пришёл. Осознание подобного совершенно не радовало.
— Но меня действительно задержали некоторые дела, о которых тебе неинтересно будет слушать, — ответил Маркос усаживаясь на тоже место, где только что сидела Лусинда.
— Хорошо, — сказала она, подумав, что сейчас не время показывать своё недовольство. — Давай поговорим о чём-нибудь другом.
— Сейчас мы можем говорить только об Уле, — Рафаэль недоверчиво взглянул на неё. — Я уже говорил, что мне нужны гарантии, что ты освободишь её.
Лусинда нахмурилась. Мог бы и притвориться, что хотел увидеть её. Зачем сразу заводить речь об этой рабыне?
— Да? И когда такое было? Что-то не припоминаю, — заявила Лусинда, решив слегка проучить Рафаэля.
— Лусинда… — немного укоризненно проговорил он.
— Но я действительно такого не помню, — она задумчиво приложила палец к губам. — Мм, может это потеря памяти?
— Я предупреждал, — Рафаэль поднялся со своего места и уже сделал шаг к двери.
— Подожди, — Лусинда даже протянула руку, словно это могло его остановить. — Присядь.
— Зачем? — Рафаэль даже не взглянул на неё, лишь на мгновение задержался, словно давая ей шанс на оправдание.
— На самом деле все бумаги для освобождения Улы готовы, — примирительно сказала Лусинда. — Просто я сделала это в тайне. Не хочу чтобы об этом узнали.
— Почему? — кажется он всё-таки поверил ей, потому что, немного помедлив, он всё же уселся обратно.
— Потому что это повредит моей репутации. Представь, что подумают люди если узнают, что я вдруг взяла и освободила раба.
— О какой репутации ты так печёшься? — усмехнулся Рафаэль.
— Не смейся, — надулась Лусинда.
— Ну хорошо. Я поверю тебе. Но что, если завтра ты опять заявишь, что ничего не помнишь?
— Не заявлю, — на этот раз улыбка у Лусинды была искренней.