— Здесь пять тысяч марок. Это вам на первые расходы. В любой момент вы получите столько, сколько вам потребуется.
Соколов почувствовал в душе ликование, восторг при мысли, что стечение всех этих обстоятельств — удача необыкновенная. В его голове моментально созрел план действий. Он отодвинул деньги и с укоризной произнес:
— Как вы можете думать, генерал, что я польщусь на деньги?
Шульц воскликнул:
— Но эти пять тысяч на подкуп тюремщиков!
— Неужели, генерал, мы должны довериться лягушатникам? Есть ли гарантия, что они не окажутся вдвойне продажными и не выдадут меня властям?
— Надо выбрать подходящую фигуру, которая служит в военной тюрьме, и предложить много денег. Тогда эта фигура окажет нам содействие.
— Вам известен такой тюремщик?
— Нет, конечно.
— Чтобы навести соответствующие справки, уйдет уйма времени. Да и тюремщик может предать нас. Тогда принцу вряд ли уже кто поможет.
Шульц нервно забегал по кабинету, потирая розовое темя.
— Да, граф, согласен. Это страшный риск. Но что делать? Напасть на конвой, когда Генриха повезут в суд?
Соколов отрицательно покачал головой:
— Нет, в перестрелке может пострадать сам принц. Но главное, Генриха никуда не повезут. Вы, мой генерал, забыли, что военные суды, как правило, проводят сессии прямо в тюрьме? И вершат там скорую расправу. Французы после оглашения приговора расстреливают наших патриотов иногда в течение часа.
Шульц, карьера которого зависела от спасения принца, замычал:
— Боже, где же выход? Я готов сам пойти под расстрел, лишь бы выручить наследника престола! Он мне дороже родного сына…
— Ваше желание, генерал, мне понятно. Мы все ради отечества готовы отдать свою жизнь и отдадим в свой час. Но дело требует совсем другого.
Шульц тяжело вздохнул, с надеждой взглянул на Соколова:
— Вы, граф, можете что-нибудь предложить?
— Вам известно имя начальника тюрьмы и его характеристика?
— Еще нет…
— Срочно доставить его досье. Я должен знать изъяны его биографии, увлечения и пороки, достоинства и слабые стороны. Не менее того нам интересна его супруга: возраст, любовники, отношения в семье и прочее…
— Думаю, что в архивах контрразведки мы найдем интересующие вас материалы. Сегодня же телеграфом пошлем шифрованный запрос. А теперь, мой замечательный друг, идите отдыхайте, набирайтесь сил. — Задержал на мгновение руку Соколова. — И еще раз прошу: не сердитесь на нас, мой друг. Обещаю, теперь никаких проверок вашей лояльности не будет. Мы полностью доверяем вам.
* * *
Ранним утром в блиндаже, где разместился Соколов, показался ординарец Шульца — высокий, белобрысый парень с бесцветными глазами навыкате по имени Фриц. Он громко, словно только что вышел из-под артиллерийской канонады, крикнул: