Смотр прошел благополучно.
Людендорф обходил строй, похлопывая себя по блестящим голенищам сапога хлыстиком. Он одобрительно кивнул спутникам:
— Солдаты выглядят отлично: сыты, подтянуты, бодры. А как у них с боевым духом? — Командующий вооруженными силами Германии остановился напротив рослого, узкоплечего капрала в форме пехотинца, замершего по стойке «смирно». Грудь капрала украшал Железный крест 2-й степени, и он с нескрываемым любопытством ел глазами начальство.
Людендорф спросил:
— Как зовут?
Капрал выступил из строя, четко выкрикнул:
— Адольф Гитлер, вольноопределяющийся! В Баварском полку с осени четырнадцатого года. После излечения в госпитале вновь прибыл позавчера.
— За что получили награду?
— В декабре четырнадцатого года захватил в плен четырех рядовых французов и лейтенанта.
Кронпринц Баварский, брат Генриха и командующий 7-й армией, одобрительно заметил:
— Прекрасный солдат, бесстрашный! Он у нас связной, доставляет приказы из штаба полка на передовую. Так и лезет в самое пекло. — Повернулся к Соколову, сказал по-французски: — Заметьте, граф, Гитлер смотрит на вас с восторгом.
Соколов похлопал по плечу капрала:
— Адольф Гитлер, почему вы так уставились на меня? Разве мы встречались прежде?
Гитлер, еще более вытягиваясь в струнку, бойко отчеканил:
— Никак нет, господин полковник, не встречались! Вы восхищаете меня, ибо вижу в вас идеал мужчины и солдата, — и без остановки, пользуясь возможностью выговориться, выкрикнул: — Я считаю, все люди должны быть сильными. Только в сильном теле здоровый дух. Атлет с твердым, решительным характером гораздо ценнее десяти хлюпиков с университетским образованием. Гниющее тело отвратительно, хотя бы в нем и жил поэтический дух. Германия процветет лишь тогда, когда ее населят герои с богатырским телом, благородной душой и широким полетом ума.
Людендорф добродушно улыбнулся:
— Сказано прекрасно, да что прикажете делать с теми, кто не отвечает вашим требованиям?
Гитлер решительно отвечал:
— Курильщиков, пьяниц, извращенцев и прочих, кто не успел встать на путь истинный, отправлять в резервации. Там необходимо заставить их примерно работать и отвыкать от пороков.
И вдруг все посмотрели на генерала Шульца. Тот с наслаждением затягивался папиросой «Валькирия», да осекся. Все рассмеялись, но Гитлер не смутился. Он поправился:
— Мы каждому дадим время на исправление.
Шульц хмыкнул:
— Спасибо, капрал, что не сразу поставите меня к стенке!
Людендорф с явным интересом смотрел на необычного капрала, спросил:
— Но у порочных людей ослаблена сила воли, и не всем удастся освободиться от недостатков…