Когда Фина сказала, что Киндлон купил эту проклятую люстру за восемьсот золотых, думал, у меня от приступа жадности, вперемежку с яростью, случится инфаркт. Весь годовой оброк моего баронства составлял тысячу золотых! Всё баронство платит тысячу золотых, а жирная свинья потратила целых восемьсот на люстру! Я вообще не мог описать степень своего возмущения от цены, а ещё больше от потери этой са́мой люстры, словами. Там были одни слюни, да и те матершинные!
Мелкий ущерб, вообще, вспоминать не хочется.
Тварей мы ловили три часа.
А вот поймала мелких паскудниц Эрика, причём совершенно неожиданным и при этом абсолютно банальным образом. Девочка сходила на кухню, взяла конфеты и подманила мелочь сладостями. Притом микронудистки даже не убегали, получив угощение. Они уселись Эрике на руку и прямо на месте начинали точить конфеты, а девочка тем временем спокойно отнесла их в мой кабинет и посадила назад в клетку. Крылатые идиотки поняли, что они снова взаперти, когда доели угощение и решили добыть себе добавки.
Конфеты были сделаны из перетёртых сушёных фруктов, смешанных с мёдом и вываренных до твёрдого состояния. Как эти крылатые засранки умудрились своими маленькими ротиками сгрызть такие большие для них и при этом очень твёрдые леденцы, в моей голове не укладывалось. Но когда пикси начали буянить в клетке, требуя добавки угощения, я хотел их убить. Останавливало от этого действия меня только одно – они мой боевой трофей! Я с са́мого детства был коллекционером, в каком-то смысле, поэтому просто рука не поднялась.
Когда разобрались с пикси, ко мне с видом Цезаря, вернувшегося в Рим из Испании, подошла Эрика, выпятив свою маленькую грудь и надменно вздёрнув носик.
- Господин?
- Что, Эрика?
- Я молодец?
- Да, ты молодец! Ты, можно сказать, подвиг совершила. Спасла оставшееся имущество и меня от приступа тяжёлой тахикардии…
- А если я молодец, то мне положена награда, так?
- А что ты хочешь?
- Поцелуй!
- Что? – я аж воздухом подавился закашлявшись.
- Я хочу поцелуй от Господина!
- Эрика, мы много раз с тобой об этом разговаривали.
- Поцелуй!
- Нет!
- Хм… Значит, мой Господин совершенно не ценит помощь и заботу? Значит, он ни во что не ставит все добрые поступки, которые для него делают другие?
Лишь тяжело вздохнул.
- Ладно, будет тебе поцелуй.
- Правда?! – видимо, Эрика сама оказалась в шоке, явно не ожидая того, что я соглашусь. Ну, или не ожидая, что соглашусь так быстро.
- Правда.
Наклонился к девочке и осторожно взял её за подбородок. Эрика закрыла глаза и выставила губки бантиком, но я слегка повернул её голову и поцеловал в щёчку.