Дневник «Эпик Фейл»: допущены ошибки (Пастис) - страница 29

Я молча гляжу в тёмное окошко.

– Тимми, я лишь хотела… Криспин рассказал мне о вашем разговоре.

Ой-ёй, кажется, меня ждёт взбучка.

– И я сказала ему, что он не имел права поучать тебя.

Я недоумённо таращусь на маму.

– Я твой родитель, я, а не он. – Мама убирает с моего лба прядь волос. – Конечно, это не значит, что можно было выскакивать из машины и убегать. Криспин два часа искал тебя, но так и не нашёл.

Конечно, не нашёл! Он ведь непрофессионал. Куда ему тягаться с опытным детективом.

– В общем, если хочешь, завтра после спектакля можем взять домой каких-нибудь морепродуктов. Твоему деловому партнёру наверняка понравится.

Ах, да. Спектакль. Пьеса. Та самая, которую я напишу после того, как мама уйдёт из комнаты.

– Мой деловой партнёр будет просто в восторге, – уверяю я. – С твоей стороны это очень мудрое решение. Ему ведь принадлежит половина голосов в вопросе найма сотрудников.

Мама целует меня в нос и встаёт.

– Ты куда? – спрашиваю я.

– Спать.

– Но ты же не дочитала.

Мама смеётся, опять усаживается рядом со мной и продолжает читать:

– «Самый счастливый тюлень на свете считал мир прекрасным местом…» – Она переворачивает страницу.

– Не трогай меня! – рявкаю я на Молли Москинс, которая пытается меня обнять.

Мы репетируем в садовом сарайчике на просторном заднем дворе Молли.

– Может, в этой сцене я всё-таки тебя обниму? – настаивает Молли.

– Нет! – огрызаюсь я, воняя мандаринами.

– Я же говорила, надо было порепетировать заранее, – вздыхает Молли. – Пара-тройка репетиций, и сейчас всё было бы чудеснательно.

– Молли Москинс, ты вообще меня слышишь? Я написал эту пьесу меньше двух часов назад. Всю ночь не спал! – Я плюхаюсь в режиссёрское кресло и тяну руку к термосу с горячим кофе. Только кофе помогает мне не заснуть.

То есть, кофе и страх. Через час сюда придёт мама. Я наврал ей, что спектакль перенесли на задний двор Молли Москинс, так как в актовом зале во время репетиции обвалился потолок.

Мама удивилась, почему пьесу нельзя сыграть в каком-нибудь другом помещении школы.

Я сказал, что исполнительница главной роли – капризная примадонна, которая потребовала перенести постановку в садовый сарай. Если бы я знал, насколько прав окажусь!

– Почему у Сеньора Буррито нет ни одной реплики? – возмущается примадонна.

– Молли Москинс, учи роль!

– Очень тяжело учить роль, когда Сеньор Буррито грустит…

Я оглядываюсь на Сеньора Буррито. Ох, ни на секунду нельзя отвернуться!

– И как ты мог назвать пьесу «Скутер по имени «Величие», если у тебя нет скутера?

– Скутер присутствует в пьесе образно. Предполагается, что он есть. В коробке.