Когда солнце почти скатилось к горизонту, Агамемнон созвал первый совет. Для совета воздвигли большой шатер, расставили неровным полукругом несколько рядов стульев. Перед ним уселись Агамемнон с Менелаем, по обе стороны от них – Одиссей и Диомед. Один за другим в шатер приходили цари, рассаживались. Об иерархии все знали с детства, поэтому менее влиятельные цари садились подальше, оставляя места в первых рядах для своих более прославленных союзников. Ахилл уверенно уселся впереди и жестом велел мне сесть рядом. Я сел, ожидая, что сейчас кто-нибудь начнет возражать и велит меня выгнать. Но тут пришел Аякс со своим незаконнорожденным сводным братом Тевкром, а Идоменей привел с собой колесничего и оруженосца. Очевидно, лучшим из лучших тут делали поблажки.
На советы в Авлиде все жаловались (напыщенные, бессмысленные, бесконечные), но здесь говорили только о делах – выгребных ямах, съестных припасах, стратегии. Одни цари стояли за нападение, другие – за переговоры: может, стоит поначалу показать себя людьми просвещенными? Громче всех за переговоры выступал, как ни странно, Менелай.
– Я с радостью поеду к ним сам, – сказал он. – Это мой долг.
– Мы проделали такой путь, а ты теперь желаешь уговорить их сдаться? – обиделся Диомед. – Лучше б я тогда сидел дома.
– Мы не варвары, – упрямо сказал Менелай. – Быть может, они внемлют голосу разума.
– Но, скорее всего, не внемлют. Зачем тратить время?
– Затем, дражайший царь Аргоса, что если война начнется после небольшой заминки или переговоров, мы не будем казаться такими уж злодеями. – Это вмешался Одиссей. – А значит, анатолийские города могут решить, что им не так уж и нужно спешить Трое на помощь.
– Значит, Итака тоже за? – спросил Агамемнон.
Одиссей пожал плечами:
– Есть много способов развязать войну. Как по мне, ее хорошо начинать с набегов. Толк выйдет почти такой же, как от переговоров, а выгоды – еще больше.
– Да! Набеги! – проблеял Нестор. – Давайте сначала покажем нашу силу!
Агамемнон потер подбородок, обвел взглядом собравшихся царей.
– Думаю, Нестор и Одиссей правы. Сначала набеги. А потом, может быть, зашлем посольство в Трою. Начинаем завтра.
Других указаний и не требовалось. Осадная война часто начиналась с набегов – нападали не на сам город, а на снабжавшие его мясом и зерном близлежащие поселения. Тех, кто оказывал сопротивление, убивали, остальные становились рабами. Вся еда теперь доставалась захватчикам, которые, кроме того, держали в заложницах крестьянских жен и дочерей. Если кому-то и удавалось спастись, они искали пристанища в городе. Вскоре там было не продохнуть от народу, начинались волнения, затем – болезни. Наконец город распахивал ворота – не из благородных побуждений, а попросту от безысходности.