Проходя дальше я понимаю, что что пентхаус семьи Фостер даже больше, чем у семьи Джессики. Тёмно-бежевый мраморный пол начищен так, что можно увидеть своё отражение, шикарные люстры освещают каждую щель дома не оставляя не одного тёмного угла. В большом холле обои тёмно-красного цвета, повсюду расставлены цветы и как я уж говорила — картины.
Нас встречает домработница и уносит наши пальто. Тяжело вздохнув перевожу взгляд на Джека, который уставился на меня.
— Готова? — Чуть слышно спрашивает он, сжав мою руку сильнее. Я киваю, пытаясь отогнать тревогу, но кажется даже Джек слышит моё бешено бьющееся сердце.
Мы заходим в главную комнату, которая просто вся залита светом, бежевые стены, огромная люстра, длинный стол уставленный едой. Любой кто зайдёт сюда сразу же поймет, что забрёл не в простую квартиру на одной из улиц Манхеттена, а на Верхний Ист-Сайд.
— Ох, ну наконец-то! — достаточно громко говорит женщина отвлёкшись от разговора со знакомыми мне лицами и встаёт из-за стола.
Я уже видела её, на фотографии в доме у Джека на острове. Блондинистые волосы до плеч, серые глаза, хотя на фото они казались мне медовыми и очень тощая фигура. Она в хорошеньком синем платье от Chanel этого сезона.
— Джек, разве ты не знаешь что опаздывать не прилично, особенно на свой же праздник, — укоризненно, но с улыбкой говорит она, и заключает сына в лёгкие объятие.
— Извини, мам, — отвечает ей Джек. — А где папа?
— А, сейчас… — она не успевает договорить, потому что в зал заходит видимо отец Джека разговаривающий по телефону.
Тёмно-серый костюм, редеющие темные волосы, постаревшая копия Джека. Пока его отец разговаривает по телефону, Майя смотрит на своего мужа слишком укоризненно, слишком предупреждающе и недовольно.
— Прошу прощения, — извиняется он наконец убрав телефон в карман. Джек обменивается с отцом рукопожатием и я снова чувствую его ладонь в своей.
— Знакомьтесь, это Кларисса, моя девушка, — смотря на меня говорит Джек, а моё сердце уходит в пятки.
— Приятно познакомиться мистер и миссис Фостер, — очень застенчиво говорю я также застенчиво улыбаясь. Боже, я чувствую себя самой настоящей дурой.
Майя смотрит на меня оценивающими взглядом и я начинаю чувствовать тоже самое, что я чувствовала к Диане, жуткую неприязнь. Похоже Джессика была права, мамочке я точно не понравилась, хотя она и улыбается мне.
А вот мистеру Фостеру кажется просто всё равно, он смотрит на меня настолько безразличным взглядом, что мне тоже всё кажется безразличным, удивительно!
— А нам-то как приятно, Кларисса, — щебечет Майя миленьким голоском.