Услышав крики, выходившие из брюха рыбы, матросы закричали от испуга. Никто не решался подойти к чудовищу. Мне самому пришлось прорвать отверстие настолько, чтобы можно было выйти. Их удивление еще больше увеличилось, когда они увидели, что из рыбы вылез человек в первобытном костюме. Но через минуту дело выяснилось, и лица матросов сначала приняли удивленное выражение, а затем на устах их засияла радостная улыбка. Я поблагодарил своих избавителей и рассказал им о своем приключении, совершенно так же, как сообщил его вам, а они заливались громким смехом, слушая мой рассказ.
— Вот так приключение! — восторженно прокричал один из матросов, — будет что рассказывать дома, когда вернемся на родину.
Ему в ответ раздался громкий хохот, и кто-то потрепал меня по плечу, и сказал:
— Молодец!
Немного оправившись и выпив холодного квасу, я снова прыгнул в воду и поплыл к берегу. Возле самого берега я хорошенько вымылся и стал поспешно одеваться. Удивительно, что платье свое я нашел на том же самом месте, где и оставил его. Когда посмотрел на часы, то оказалось, что я пробыл в желудке рыбы около трех часов.
X
Приключение с воздушным шаром
Приятно сидеть в кабинете за письменным столом и предаваться воспоминаниям. В камине трещит уголь, обдавая всю комнату таинственным светом, а сумрак точно спорит с ним, все больше и больше наполняя комнату. Я уже старею, мои молодые силы меня покидают, прошли дни веселых увлечений, когда горела в жилах кровь, а сердце отвагою дышало!.. Теперь бы мне послушать чей-нибудь рассказ о приключениях; но куда там? Разве теперь есть хоть один человек с кем бы могло случиться что-нибудь подобное, как случилось со мной? Нет! Теперь молодежь сидит в гостиных, в будуарах и несет пустомелицу, уши вянут от гнилых рассказов… Эх, прошло мое время! Бывало раньше, стоит мне куда-нибудь показаться, как сейчас же меня обступят хорошенькие барышни и засыпают просьбами:
— Милый барон Мюнхгаузен, расскажите, пожалуйста, нам что-нибудь о своих приключениях!
— Пожалуйста, славный барон!
Кричит другая на перебой, и звонким голоском заливает блестящий зал какого-нибудь великолепного графского замка. А я хожу среди них с важной осанкой, покручивая длинный ус, и еле заметно посмеиваюсь.
— Хорошенький барон, что-нибудь из морских приключений!
Я как-будто стыдливо отказываюсь, говорю, что уже забыл кое-что, а многое не раз уже рассказывал в этом зале. Но шум и просьбы не смолкают, а лестные для меня выражения порхают из красивых губок прекрасных девиц, как легкие бабочки весною по цветам. Ничего не поделаешь, нужно угодить. Я сажусь на стул, а кругом меня кольцом садятся девицы и перекрикивают одна другую.