На ребенка было жалко смотреть. Печка была не топлена, хотя май стоял холодный. Худая, длинная девочка лежала на кровати тихо. Хриплое дыхание и нездоровый румянец не сулили ничего хорошего.
Вячеслав перебинтовал Любе ногу и уже собрался уходить, как пришли Настя с доктором. Врач был здесь не первый раз и диагноз — пневмония не был новостью ни для кого. Он одобрил тугую повязку у Любы и оставил какие-то порошки для Шурочки. Югин вышел вместе с врачом, пошли они в одну сторону, и тот грустно признался Вячеславу, что жить девочке осталось пару недель. Холод и голод зимой сделали свое дело.
Через час Югин выслушивал упреки от друзей.
Еще через пять часов он звонил из библиотеки друзьям на работу и сообщал, что объявлений нет.
Оставалась последняя проверка. Надо было убедиться, что объявление вышло.
Остаток дня Югин отдал работе. Голова была занята Шурочкой и работа с бумагами, и поездка по объектам не могли отвлечь его. На следующий день Вячеслав позвонил врачу из областной больницы, с которым вместе охотился. Попросил порекомендовать специалиста по тяжелым случаям пневмонии. Через час врач отзвонил, сообщил имя и номер телефона.
Специалист оказался очень несговорчивым. Никакого анонимного лечения. Битый час Вячеслав выпытывал у него сведения об эффективности тех или иных лекарств. Хорошо, что делал он это в ресторане, и за обедом время пролетело незаметно.
Оказалось, что без уколов не обойтись. Пришлось ехать в областную больницу за стеклянным шприцом. Со своим знакомым врачом они обошли полбольницы, прежде чем нашли раритет. Потом еще долго умасливали старшую сестру, хозяйку шприца.
27 июля 2007 года.
В полночь Вячеслав, экипированный, как два дня назад, уже стоял перед «лифтом», но его притормозил Владимир, — Что это у тебя в кармане топорщится?
Врать не хотелось, и Югин рассказал о больной девочке. Столько оскорблений и брани от друзей Вячеслав не слышал давно. Примерно через полчаса друзья стали насильно раздевать Югина. Они решили, что за покупкой газеты пойдет Владимир. Ростом тот был чуть выше, зато худее.
Вячеслав попробовал уговорить друзей: — Я сам понимаю, что делаю глупость. Что в ближайший год от голода на той стороне умрут миллионы. Но я видел одну конкретную девочку, и чтобы спасти ее, от меня не требуется много усилий. Дайте мне рискнуть. Их дом расположен в стороне от центра. Я быстро вернусь.
— Дурак, — хором сказали его друзья и спустили стремянку.
Времени на препирательства было потеряно много, и Вячеслав торопился. Надо было успеть до половины седьмого, иначе Настя могла уйти на работу, а график работы Любы на заводе он не знал. Знакомая дорога показалась короткой. Югин успел вовремя, обе сестры были дома.