— Значит, поворачиваем на запад, к морю, ваша милость? — в голосе Витана мелькнула искра надежды.
— Еще чего! — Гленард хищно оскалился. — Не знаю, разбудим ли мы спящего льва, но хотя бы посмотреть на то, какого он цвета, и где его логово, нам просто необходимо. Так что продолжаем наше приключение, Витан.
— Как скажете, ваша милость, — Витан едва заметно вздохнул.
— Не переживай, друг Витан. Нас еще никто не хоронит. В петлю лезть я не планирую, спасибо, уже там почти побывали. Да и вообще неясно, правду ли говорил Старец. Да и был ли он вообще? Может, он мне привиделся спросонья. Может, я вообще спал и сон про него видел. Хотя в одном он не ошибся…
— В чем, ваша милость?
— Похоже, пустыня и впрямь заканчивается, — Гленард обвел рукой окрестности, всё более похожие, скорее, на степь, чем на те бесплодные пески, которые сопровождали их вчера.
— Я тоже заметил, ваша милость. И, надо сказать, я удивлен. Мы как-то быстро пересекли пустыню Альгарби.
— Да и не Альгарби вовсе это была. Он говорил, что это какая-то пустыня вообще вне нашего мира, на перекрестке нескольких миров.
— Мне сложно это понять, ваша милость, однако это хорошее объяснение и тому, что пустыня была не тем, что я ожидал увидеть, и тому, что мы ее так быстро пересекли.
— Тем лучше, — Гленард пожал плечами. — Быстрее попадем в Игнис. Больше шансов спасти людей.
— Истинная правда, ваша милость.
Час проходил за часом. Травы на бесчисленных кочках вокруг дороги становилось всё больше и больше. Появились низкие колючие кусты с мелкими жесткими листьями. Кое-где даже начали встречаться маленькие, причудливо искривленные, сухие деревца.
— Ваша милость, — Витан почесал затылок, — а вы же хорошо в оружии разбираетесь?
— Ну, есть немного.
— А вот я всё думаю: почему у нас в Империи предпочитают прямые мечи, а здесь, в Галирате, всё больше сабли? Альвы ведь тоже любят сабли, но как получилось так, что кадирцы, которые альвов терпеть не могут, переняли у них оружие?
— Оружие, Витан, такая штука, что хорошую идею даже у злейшего врага не грех перенять. И даже непременно следует это сделать.
— Так получается, что сабли лучше? Почему тогда они в Империи мало используются?
— Всё немного сложнее, Витан. Но вопрос интересный. В первую очередь, каждое оружие имеет свою область применения, исходя из того, кто твой враг, и как ты планируешь воевать. Меч с его двумя лезвиями удобен для пехоты и тяжелой рубки лицом к лицу с противником. Особенно с противником в кольчуге или в других доспехах. Рубанул, а если противник увернулся, то всегда можно его второй стороной обратным движением достать. Мы же изначально с севера пришли, из лесов, воевали пешими. Кавалерии в Империи всегда было немного — мало места для разгона и маневров. Поэтому традиционно прижились мечи. А здесь, в Кадире, пространства большие — степи, пустыни. Основная боевая единица — всадник. А для всадника изогнутый клинок удобнее. Рубанул на скаку и дальше поскакал, не беспокоясь о том, что клинок застрянет в теле или в броне.