Глава 5
Как Мегрэ провел вечер
Дождь пошел около полудня. В сумерки он еще сильнее забарабанил по булыжной мостовой. В восемь часов начался потоп.
Улицы Живе были пустынны. Вдоль набережной блестели огни баржей. Мегрэ, подняв воротник пальто, направился прямо к дому фламандцев, толкнул дверь (при этом раздался звонок, звук которого уже стал ему знакомым) и вдохнул теплый запах мелочной лавки.
Был тот же час, когда Жермена Пьедбёф вошла в лавку третьего января, после чего никто ее больше не видел.
Комиссар впервые заметил, что кухня была отделена от магазина только застекленной дверью. На ней висела тюлевая занавеска, через которую неясно различались контуры хозяев дома.
Кто-то поднялся с места.
— Не беспокойтесь! — крикнул Мегрэ.
Он вошел в кухню, вмешавшись таким образом в повседневную жизнь ее хозяев. Мадам Питерс встала и вышла в лавку. Ее муж сидел в своем плетеном кресле, так близко к печке, что было даже страшно: вдруг загорится. В руке он держал пенковую трубку с длинным мундштуком из вишневого дерева. Но он уже перестал курить. Веки его были опущены. Из полуоткрытых губ исходило мерное дыхание.
Анна сидела у некрашеного стола, натертого песком и отполированного годами. Она что-то подсчитывала в маленькой записной книжке.
— Проводи комиссара в столовую, Анна! — сказала вернувшаяся мадам Питерс.
— Да нет же, — запротестовал он. — Я только на минутку.
— Дайте мне ваше пальто.
И Мегрэ заметил, что голос у мадам Питерс красивый, глубокий, а легкий фламандский акцент придает ему еще больше сочности.
— Но вы ведь выпьете чашку кофе?
Ему захотелось узнать, что она делала до его прихода. Он увидел на столе очки в стальной оправе, сегодняшнюю газету.
Дыхание старика, казалось, отмечало ритм жизни всего дома. Анна закрыла записную книжку, надела наконечник на карандаш, встала и сняла с этажерки чашку.
— Извините, — сказала она.
— Я надеялся познакомиться с вашей сестрой Марией.
Мадам Питерс горестно покачала головой. Анна объяснила:
— Вы ее не увидите в ближайшие дни… Разве что поедете к ней в Намюр. Сейчас приходила ее коллега, которая тоже живет в Живе… Сегодня утром Мария, выходя из поезда, вывихнула себе ногу в щиколотке…
— Где она?
— В школе… У нее там есть комната…
Мадам Питерс вздыхала, качая головой:
— Не знаю, чем мы провинились перед Господом!
— А Жозеф?
— Он не приедет раньше субботы… Правда, суббота уже завтра…
— А ваша кузина Маргарита к вам не заходила?
— Нет! Я видела ее в церкви, у вечерни…
В чашку налили горячего кофе. Мадам Питерс вышла и вернулась с рюмкой и с бутылкой можжевеловой водки.