— Но ведь это почти во всех изданиях будет «Откровение Святого Иоанна Богослова»! — вновь прервал его Василий Иванович.
— Действительно! — воскликнул Биркин, опять с радостью. — Очень хорошо! Апокалипсис — самый для такого случая подходящий текст. Первое, важнейшее слово послания было зашифровано в последней строке на этой странице. Так, странно, стих седьмой, — Биркин несколько опешил, но тут же воодушевился, — вот оно, дополнительное подтверждение правильности расчетов мудреца — вторая семерка! Читаем: и дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком.
— И племенем, — продолжил Василий Иванович.
— Нет, «и племенем» уже на другой странице. Собственно последняя строка — это «коленом и народом, и языком». Тут еще вот в чем загвоздка, — пояснил Биркин, — тексты древних, почти все, писались без огласовок, без гласных букв, зачастую без пробелов между словами, у нашего мудреца, слава Богу, не было хоть последней проблемы, ему нужно было просто взять первые буквы каждого слова, естественно, первые согласные буквы. Получаем: к, н, з. Именно эти буквы содержатся в ключевом слове, правда, неизвестно, в какой последовательности и с какими гласными.
— Тут обычно следовал сеанс игры в слова, — тихо пояснила Наташа Василию Ивановичу.
— Но нашим героям все нипочем, все по плечу. Несмотря на то, что их словарный запас превосходит шекспировский раза в два за счет современных идиоматических выражений, они практически с первого раза угадывают нужное слово. Вам, Василий Иванович, при взгляде на эти буквы какое слово первым на ум пришло?
— Князь, — ответил Василий Иванович таким тоном, что как-то сразу поверилось, что именно это, весьма неожиданное слово действительно первым пришло ему на ум.
— Хм, а мне почему-то «закон», — к некоторым удивлением сказал Биркин, — но замечу, что мы оба неправы, в соответствии с современными взглядами и требованиями правильный ответ всегда дает женщина. Итак… — он вопрошающе посмотрел на внучку.
В этот момент неожиданно раздались звуки похоронного марша. Наташа вскочила с дивана, пробормотав нечто такое, что сидевший рядом Василий Иванович предпочел не услышать, и выбежала вон из кабинета, унося с собой и свои проклятия, и скорбные звуки.
— Что это было? — удивленно спросил Василий Иванович.
— Последний Наташин ухажер, она ему недавно отставку дала, а он все не успокоится. Вот она и зарядила на него похоронный марш.
— Что, порчу навела?! — в голосе Василия Ивановича прозвучала искренняя обеспокоенность.
— Да нет, она этим давно, то есть я хотел сказать, вообще не балуется. Это у них телефоны сейчас такие, распознают по номеру, кто звонит, и заложенной мелодией хозяйке сообщают.