— Так я спущусь. Может быть, хлеба купить?
— Хлеба? У нас?! — рассмеялась Наташа. — Нет, за хлебом — в супермаркет, на машине. Но у меня есть, долгоиграющий.
«Удивительная девушка, даже не спросила, что мне нужно в машине!» — подумал Северин, спускаясь на лифте вниз. Машина оказалась на месте, в целости и сохранности, видеокассеты лежали на заднем сидении, на виду, никто ими не соблазнился, не те времена или не тот двор. Из предосторожности Северин положил кассеты в захваченный с собой пластиковый пакет и вернулся в квартиру, по дороге коротко кивнув охраннику в подъезде — вольно! Наташа вновь удивила — к его приходу настроила видеосистему, но от просмотра кассет уклонилась, нежелание заново переживать вчерашний ужас пересилило женское любопытство, так решил Северин.
На просмотр пяти трехчасовых кассет у него ушло часа полтора, какие-либо действия на них почти отсутствовали, так что даже ускоренный просмотр проявлялся лишь в легком дрожании картинки на экране. Потом в обычном режиме просмотрел избранные отрывки, когда действия все же происходили. Все сразу встало на свои места. Для порядка оставалось еще раз просмотреть все, чтобы проверить версию. Он начал с кассеты, запечатлевшей их собственный приезд, к делу она не имела никакого отношения, ему просто хотелось посмеяться над гримасой, которую Наташа скорчила в камеру. Сзади раздалось хихиканье — Наташа, как всегда, появилась в самый нужный момент.
— Во всем разобрался, дорогой? — спросила она, обнимая сзади Северина за шею.
— Да, — ответил он, закинул руку назад, потрепал Наташу по волосам, потом вынул кассету из видеомагнитофона, вставил другую, прибавил звук. — Помнишь, мы удивлялись, что на одном экране высвечивается какой-то ничем не примечательный холл или большая комната? А в ней оказался ключ к разгадке. Смотри.
В холл быстро вошли двое. Первый был одет в длинный черный кожаный плащ, из-под которого едва виднелись узкие черные брюки, на ногах черные лакированные штиблеты, на голове черная широкополая шляпа. Второй походил на интуриста — ботинки на толстой подошве, джинсы, короткая куртка, тирольская шляпа на голове. Они уселись в глубокие кожаные кресла, лицом к камере. Первый снял шляпу, провел левой рукой по волосам, сверкнув перстнем на мизинце. Второй предпочел остаться в шляпе, но закинул голову назад, как бы нарочно открывая полностью лицо для зрителей, несколько раз повел головой из стороны в сторону и широко, смачно зевнул.
— Обрати внимание на таймер, — сказал Северин, инстинктивно приглушая голос, — в это время мы еще находились в храме.