— Я все думаю, почему Натка и Саша нам не позвонили перед отъездом? Что им такого рассказали? Ты же знаешь, они всегда звонят, когда идут куда-нибудь…
— Да что угодно, — отмахнулась она. — Что это сюрприз от родителей, путешествие, мало ли… Что мы ждем их там. Они же дети…
— Что дальше? Что будем теперь делать?
— Ничего, Сергей Савельевич, — сказал весело Алекс, входя в гостиную. — Пока — ничего. Здравствуйте, Оксана Михайловна! Я — тот самый Алекс. Вам супруг, наверное, уже рассказал. Что ж вы двери не закрываете? Я понимаю, дом элитный, но все рано — двери нараспашку, входи кто хочет! Непорядок это!
— Не могу сказать, что рада вас видеть, — сказала Оксана, смерив Алекса взглядом.
— Ну, — отозвался Алекс, окидывая окружающую обстановку профессиональным взором, — так я и не любимый дядюшка из Жмеринки, чего мне радоваться? Прекрасный декоратор постарался! Просто мастер! Вы мне телефончик не дадите? Я, знаете ли, тоже ремонт затеял…
— Если не прекратите паясничать, я постараюсь дать вам в морду, — пообещал Савенко серьезно.
— Так вы уже пробовали! — изумился Алекс. — Неужели есть желание повторить?
— Желания нет. Есть необходимость.
— Что ж вы все такие вспыльчивые? Семейное это у вас, что ли? — с огорчением произнес Алекс и уселся в кресло, вытянув перед собой ноги в остроносых плетеных туфлях. — От меня так много зависит. Я, можно сказать, теперь вторая нянька для ваших деток, а вы меня — в морду.
Оксана молча смотрела на гостя. И взгляд у нее был…
Сергей даже удивился, найдя точную аналогию. Взгляд был, как у снайпера, наблюдающего за жертвой через прицел.
Но Алексу, похоже, было на это наплевать в высшей степени.
Из угла чердака появилась испуганная крыса и остановилась на границе света и тени. Это не была наглая, откормленная подвальная тварь, разжиревшая на мусорных отходах. Чердачная крыса была более-менее интеллигентной за счет плохого питания, а четыре подряд вторжения на ее территорию, да и ощущение от присутствия человека, пусть и тихо лежащего под полом, смелости ей не добавляли.
Сергей прекрасно видел ее мордочку, глаза бусинки и топорщащиеся усы, сверкающие в луче солнца, как световоды.
Крыса стояла на задних лапках, обнюхивая воздух, и явно решала, стоил ли идти дальше или лучше спрятаться в свою норку и дождаться, пока человек, запах пота и испражнений которого она явственно слышала, не покинет чердак. Крыс Сергей не боялся, не пауки все-таки.
Капли пота стекали по его лицу, волосы под тонкой хлопковой шапочкой, напоминающей глубокую ермолку, были мокрыми насквозь. На чердаке становилось светлее и светлее. Если бы митинг начался сейчас, то стрелять было бы очень трудно, даже со светофильтрами. Но спустя два часа солнце будет закрыто домами, на чердак упадет густая тень, в которой не сможет «бликануть» линза прицела, а площадь будет все еще освещена.