(с) Ремарк
НЕДЕЛЕЙ РАНЕЕ СОБЫТИЙ В 12 ГЛАВЕ.
Я ехала в машине и думала о нем и о Тае. Словно отматывала назад каждый миг, каждый кусочек по памяти. Восстанавливала ее личико и его лицо. И каждый раз, когда видела перед глазами ее образ, меня переполнял восторг, боль отходила на второй план. Меня распирало благоговейной гордостью и непониманием, как я могла воспроизвести такое чудо на свет, как могла совершить такое таинство и волшебство. Маленькая девочка, как продолжение меня самой и воплощение моей любви к Максиму. Я думала о том, как приеду, как обниму ее, как буду целовать ее, прижимать к себе и… мне казалось, что я не заслужила этого счастья за то, что не помнила ее, за это Максим и бросил меня. Ни женой ему не стала, ни матерью нашей дочке.
А ведь она мой ребенок. И это странное чувство охватывает все мое существо от того, что не помню ни ее первых шагов, ни улыбки, ни первого слова или звука. Но в тот же момент я испытывала к ней это пронзительное чувство, эту всепоглощающую и сильную любовь. Абсолютную и не требующую понимания или осознания, и от того еще более странную. Маленький комочек, любящий меня безоговорочно и совершенно бескорыстно. Лишь потому что я есть. И ей не важно, как я выгляжу. Она просто любит. Вспомнила ее взгляд, полный восхищения, полный восторга и радости.
И это было последнее, что я увидела в эту секунду — ее глаза. Последнее, потому что на встречную полосу вырулила белая машина, я даже не успела рассмотреть, что именно за машина, инстинктивно повернула руль в сторону, чтобы уйти от столкновения. Моя "мазда" вылетела на обочину, понеслась вперед, я только и успевала крутить руль, чтоб не врезаться в деревья, и все равно врезалась. Меня выкинуло вперед, я почувствовала сильный удар головой, у меня тут же потемнело перед глазами. Стало жутко страшно… показалось, что вдалеке я слышу выстрелы. Почему я их слышу…
Я не видела и не знала, кто стреляет… Только яркие вспышки света, детские ладошки в своих руках и обрывки образов. Как при быстром просмотре кинопленки, которую лишь иногда ставят на паузу, показывая самые значимые моменты. Они проносились перед глазами в чудовищном калейдоскопе.
Но ничего более невероятного со мной еще никогда не происходило и не произойдет. Я видела свою жизнь. Все, что забыла. Я прожила каждый момент с особо яркой чувствительностью. Я слышала собственный смех, крики боли, слезы. И ко мне пришла боль. Она была самых отчаянных и разных оттенков. Она впивалась во все части тела с особой жестокостью и грызла их. Боль от тоски, боль от дикой первой любви, непонимания, насилия, наслаждения, счастья. И у этой боли было имя — ЕГО ИМЯ. И дикое одиночество, когда это имя поблекло. В ушах свистела плеть Бакита, там я видела искаженное безумием лицо Максима, видела свои слезы в его глазах, видела его в крови… Этот кошмар пролетал наяву, он сжирал меня и заставлял обезуметь. Я слышала собственный крик и плач.