Я прочувствовала каждую секунду того жуткого насилия, которое он совершил надо мной. Я заново возрождалась. Я проклинала его и снова любила. Господи, какой же бешеной была эта любовь. Мучительной, изнуряющей, обездвиживающей. И в тоже время окрыляющей и самой желанной. Моя любовь к Максиму. Самой яркой и самой жуткой эмоцией из всех, что доводилось испытать человеку. Даже любовь к дочери возрождалась из любви к нему. Осознание обрушилось, как торнадо, закрутило в водовороте, оно резало меня по венам, по мясу, по нервам и сухожилиям.
Наполняло меня такими чувствами, которые можно сравнить лишь со смертельной агонией. И вот он у моих ног, сломленный, поверженный, беспомощный и слепой. И я знала, что ему больнее, чем мне, как бы чудовищно это не звучало. Я чувствовала своим сердцем каждую из его ран, словно они были моими. Потому что мы всегда и все делили с ним пополам. Я его самая лютая слабость. Его чувства ко мне делают его страшным и беспомощным одновременно. Дикая любовь, катастрофически разрушительная и приносящая страдания, и в тот же момент самая желанная, самая невероятная. Никто и никогда не сможет любить так, как он.
Я знала, какая она внутри хрупкая — его душа. Какими лезвиями она изрезана, какими ранами и шрамами изуродована. Сколько предательства он пережил. И я опять рассматривала эту страшную изнанку, открытую моим мужем только мне. Обнаженный, раскрытый, развороченный передо мной до костей. Безумно любимый Зверь. И никто не знал его таким… он бы не позволил. Только мне. Только я. И от того, настолько любим мною. Потому что МОЙ ЗВЕРЬ. Мое наказание, моя лють, моя жизнь. И МОЙ ВЫБОР. Мое счастье с привкусом крови. И даже боль от него окрашена тонами наслаждения. Потому что она только наша. Бесконечная, как и любовь. И нет без него смысла ни в чем. И меня нет. И мира этого нет. Неба нет… и звезд. Наших. Тех, которые никогда не гаснут, даже если их не видно. И все стало понятно, все выстроилось в том порядке, в котором должно было быть. В свою солнечную систему, вращающуюся вокруг него. Вокруг моей черной бездны и персональной тьмы, освещенной нашими чувствами.
И снова вихрем вперед… в настоящее. В понимание, что он не со мной, в понимание того, какой ад я должна буду пройти, чтоб вернуть его обратно. Потому что разочарован. Не простит. Не поймет. Самые страшные страдания Зверь причиняет тем, кого любит. Потому что я породила ее в нем. Он в агонии. И эта агония страшнее, чем у кого бы то ни было другого. Он разрушает сам себя, он крошит себя до основания и до самого скелета, а потом переламывает собственные кости в пыль.