. По иронии судьбы, к лику святых будет причислен беглый заговорщик Довмонт, а не богобоязненный княжич Войшелк.
* * *
Нальшанский князь Довмонт вскоре после вступления войск Войшелка в Литву вынужден был покинуть страну. Новгородская летопись сообщает, что в конце 1264 г. в Псков прибыло 300 литовских семей, которые согласились принять православие, если им предоставят убежище. Управлявший тогда в Пскове князь Святослав Ярославич согласился:
«Тогда вбегоша въ Пльсковъ съ 300 Литвы с женами и с детми, и крести я князь Святъславъ с попы пльсковьскыми и съ Пльсковичи; а новгородци хотеша ихъ исещи, но не выда ихъ князь Ярославъ и не избьени быша»[442].
Судя по всему, с этими эмигрантами прибыл и Довмонт[443]. Некоторые исследователи предпочитают считать, что князь прибыл отдельно от этих семей[444]. Во-первых, они основываются на сообщении НПЛ, где мятеж в Литве и вокняжение Довмонта разделены на разные погодные статьи. Выше мы уже показали, что это разделение искусственное. Во-вторых, их привлекает известие Рогожского летописца, согласно которому в 6772 году:
«Того же лета Воишелгъ иде на Литву воиною и Тереняту увилъ, а Домонтъ прибеже въ Плесковъ въ 70 друговъ и крестися»[445].
Однако как мы видим, Рогожский летописец укладывает в рамки одной статьи мятеж в Литве и бегство Довмонта[446]. Отличие только в словах «въ 70 друговъ», но если это не описка, то может говорить про размер дружины Довмонта, входившей в те же 300 беглых семей.
В 1264–1265 гг. в Пскове происходили процессы интеграции переселенцев[447]. Только весной 1265 г. Довмонт стал псковским князем. Причем, очевидно, вовсе не воспринимался как независимый государь. Его функции, вероятно, первоначально не распространялись далее военных. В политическом отношении он оставался зависимым от владимирского великого князя и, скорее всего, новгородского.
По сообщению «Повести о Довмонте», составленной в Пскове во второй четверти XIV в., князь отправился в свой первый поход на Литву «по неколицех днех» после своего вокняжения[448]. Это позволяет предположить, что никаких иных претензий на власть, кроме как руководство военным предприятием против Литвы, Довмонт в первое время не предъявлял. Он склонил псковичей к участию в походе, который оказался удачным. Только после этого встал вопрос о постоянных функциях Довмонта.
А. В. Валеров считает, что Святослав Ярославич был псковским князем и был изгнан из Пскова еще до прибытия Довмонта[449]. Никаких оснований к этому источники не дают. Сложно представить, что псковичи беспричинно изгонят старшего сына великого князя, даже характеризуемого военно-политической пассивностью.