Сестра очень удивилась, увидев ее на пороге своей квартиры. Настолько удивилась, что даже лишилась дара речи.
– Лана? – только и смогла выдохнуть она. После продолжительной паузы нахмурилась и поинтересовалась: – Что-то случилось?
– Да нет, – Лана пожала плечами и протянула ей ароматный шуршащий пакет с еще теплыми булочками, купленными в пекарне по пути. – Просто решила тебя навестить. Чаем угостишь?
Все еще немного озадаченная и явно ждущая подвоха, Марта пропустила ее в квартиру и пригласила на кухню. Лана убедилась, что никакие серьезные планы своим визитом не нарушила: сестра была одна, одета по-домашнему и, судя по всему, никуда не собиралась.
– Точно ничего не случилось? – переспросила она, когда они вдвоем устроились за обеденным столом скромных размеров. – Ты выглядишь напряженной.
Лана только отмахнулась, разламывая мягкую булочку и выковыривая из теста шоколадный шарик.
– Плохо спала, но это ерунда. Я просто решила тебя навестить, узнать, как дела. Поблагодарить за советы. И за перевод в СКА, если уж на то пошло.
– Да не за что, – улыбнулась Марта. – Это неожиданно, но приятно. Я рада, что тебе начинает нравиться. Поздравляю с первой публикацией в газете академии. Хорошая статья.
– Спасибо.
Марта немного помялась, делая вид, что дегустирует выпечку, но потом устремила на сестру очень серьезный взгляд. Серьезный и пронизывающий.
– Скажи, откуда ты узнала об Эспикуре? Только не надо рассказывать про случайного свидетеля. Когда Анна пропала, мы с Хильдой пытались найти свидетелей в обход процедур Легиона. Поговорили, наверное, с каждым, кто был там в тот вечер. Никто ничего не видел и не слышал, словно Анна или тот, кто был с ней, наложили заклятие для отвода глаз. Не могло там быть случайного свидетеля. Или мы нашли бы его раньше.
Лана шумно выдохнула, понимая, что никакая ложь сейчас не сможет ей помочь, Марта раскусит любую.
– Во сне привиделось, – честно призналась она. – Только не спрашивай, как и почему. Я сама не знаю. Просто приснилось.
Вместо вопросов Марта удовлетворенно кивнула.
– Полагаю, тебе от отца тоже что-то досталось, – ошарашила она. И в ответ на Ланин взгляд пояснила: – У него особый ментальный дар. Внушение. Отсюда такая стремительная политическая карьера. Он, конечно, всегда скрывал это и пользовался осторожно, а стороннему человеку доказать его наличие очень сложно. Но мама видела. Она знала. Рассказала мне, когда я стала замечать за собой, что чувствую некоторые вещи.
– Как то, что с Анной случилась беда? – почти шепотом уточнила Лана.
– Да, но не только. Я чувствую беду, чувствую ложь. У отца дар внушения, а у меня… он как бы работает наоборот, на восприятие. У тебя, видимо, тоже какое-то преломление его дара.