– Помню.
– А погиб, меня спасая, – с горечью закончила Хильда. – Потому что я отвлеклась на задержании.
– Он был в тебя влюблен еще с академии, – напомнил Дилан.
– Это было давно. С тех пор он в кого только ни влюблялся.
– Первая любовь не ржавеет.
Хильда повернулась к нему, но вместо взгляда поймала лишь резко очерченный на фоне света шара профиль. О том, насколько он прав, она знала не понаслышке. Ее сердце до сих пор билось быстрее в его присутствии, хотя они давно расстались. По ее же инициативе. Она думала, будет проще оставить все в прошлом, но так и не смогла.
– Почему ты до сих пор тут сидишь? – поинтересовалась она, радикально меняя тему.
– Потому что дома меня никто не ждет.
– Четыре года прошло, Дилан. Пора уже обзавестись новыми отношениями.
Он прикрыл глаза и невесело рассмеялся.
– Может, ты мне еще и девушку подыщешь?
– А чего тут искать? – в тон ему усмехнулась Хильда. – Вот, Марта. Красивая, умная, как ты любишь. И к легионерам явно неравнодушна.
– Нет уж, спасибо, – фыркнул он. – Я еще пока жду.
– Чего?
Он резко повернулся, наконец ловя ее взгляд и теперь уже не отпуская его.
– Что ты перебесишься и одумаешься.
– Дилан…
– Что – Дилан? Я уже сорок лет Дилан, Хильда. Я смирился с тем, что ты ушла без объяснений, но их отсутствие дает мне надежду. Хочешь, чтобы я ее похоронил? Просто скажи, глядя мне в глаза, что разлюбила и это уже навсегда. Скажи так, чтобы я поверил.
Она долго не отводила взгляд от его глаз, тяжело дыша. Даже открыла рот, отчего его сердце пропустило удар, но слова так и не были произнесены.
– Мне пора, – заявила Хильда, отворачиваясь и поднимаясь с дивана. – Завтра будет тяжелый день. И подозреваю, что в ближайшее время он будет не один такой. Надо отдохнуть.
– Отдохни, конечно, – спокойно согласился Дилан.
Его голос прозвучал слишком отстраненно, словно секунду назад он не пытался снова выяснить с ней отношения.
– Грядет что-то страшное, Хильда, попомни мое слово.
– Тогда нам всем не мешает отдохнуть, – заметила она, не оборачиваясь. – Увидимся завтра.
Стоило ей выйти за дверь, как шорох ее шагов моментально стих, проваливаясь в черную дыру заглушающих заклятий. Дилан сполз ниже и откинул голову на спинку дивана. По его губам скользнула слабая улыбка.
– Увидимся.
После чаепития с сестрой Лана еще долго кипела праведным гневом. Все сложилось совсем не так, как она рассчитывала, и от этого, кажется, было еще больнее, чем от всех сказанных слов.
Нет, Лана прекрасно знала, что ее семья не идеальна, но так жили многие в ее окружении. Отцы строили империи или пробивались в политике, матери в основном наслаждались светской жизнью, но иногда тоже занимались каким-нибудь делом, часто связанным с искусством или модой, а дети были предоставлены няням, гувернанткам и самим себе. Учились в закрытых школах, из которых перекочевывали в не менее закрытый Лекс. Зато они всегда получали все, что пожелают, и могли творить все, что вздумается. Никому из них не приходилось в ужасе метаться из стороны в сторону в поисках денег на лечебные снадобья. Разве не здорово?