Маркус снова заглянул к нам. На его очках засохла краска, и они с Джонатаном пили пиво и смеялись. Похоже, они отлично поладили, и я подумал, что этот парень станет приятным дополнением к семье Эдгар-Роуд – хотя недавно то же самое говорил и о Сильвии.
У меня не было времени слушать их разговор, хотя кое-что я все-таки узнал. Гарольд идет на поправку, но его еще не выписывают. Врачи подбирают ему лечение. Впрочем, это все, что я успел подслушать, пока обедал. Я быстро умылся и, уложив Джорджа спать – он успешно справился с заданием и передал Хане все, что нужно, – отправился на встречу с Бачком. Я изнемогал от усталости, которую усиливали мысли о долгой ночи впереди. Я не знал, в котором часу дети попытаются сбежать, но полагал, что это будет довольно поздно, ведь они будут ждать, когда взрослые уснут. Я совсем сник от такой перспективы.
Бачка я застал за работой – по вечерам у него всегда аврал. Стояла непроглядная темень, таковы уж зимние ночи, и улицу освещали лишь горстка звезд и глаза дерзких грызунов, за которыми Бачок гонялся по долгу службы.
– Почему бы тебе не отдохнуть, пока я здесь закончу? – любезно предложил он, когда я пожаловался на усталость. Меня не пришлось уговаривать; я свернулся клубком у задней двери дома Франчески и сам не заметил, как задремал.
Меня разбудил Бачок, и, хотя спросонья я не сразу понял, где нахожусь, какая-то сила подтолкнула меня, когда я увидел, как Алексей открывает заднюю дверь дома. В темных джинсах и черной толстовке, с рюкзаком, он почти сливался с темнотой. Похоже, он захватил совсем мало вещей и собирался путешествовать налегке. Мы с Бачком переглянулись и вышли навстречу Алексею.
Он вздрогнул, увидев меня.
– Алфи, что ты здесь делаешь?
– МЯУ! – завопил я что есть мочи, как и было задумано. Ко мне подключился Бачок, и мы заорали в два голоса.
– Тише, пожалуйста, тише! – взмолился Алексей. Мы не обращали на него внимания. Он подхватил меня на руки, но я не умолкал и извивался всем телом, пока не пришлось (вынужденно!) царапнуть его. Алексей бросил меня на землю. Не скажу, что я получил удовольствие от этого прыжка. Бачок, надо отдать ему должное, продолжал завывать. Легкие у него оказались хоть куда, да и глотка луженая. В квартире над рестораном зажегся свет, и я видел, что Алексей тоже это заметил. Я представил, как на нас смотрят из окна. К счастью, ни Томаш, ни Франческа как будто не слышали нашего ора.
– Вы, оба! Пожалуйста, замолчите! Вы разбудите маму с папой. – Я слышал отчаяние в его голосе, но ничто не могло нас заткнуть.