– Да, хотя для меня все это странно. У меня не было настоящей работы с тех пор, как мы переехали за границу.
– Да уж, это большой перерыв, – согласилась Полли.
– Так и есть. Но я очень рада, что можно выбраться из дома и рабочий день неполный, так что я могу быть рядом с Конни… Не сказать, конечно, чтобы ей этого хотелось. – Сильвия нахмурила брови.
– У вас все в порядке? – спросила Полли.
– Если спросить Конни, то да. Она говорит, что ей нравится школа, она уже получает хорошие оценки, в пятницу даже идет к новым подружкам в гости с ночевкой. Похоже, она довольно быстро освоилась. Правда, дома она очень тихая, и, когда я пытаюсь поговорить с ней, отвечает односложно, а потом уходит к себе с телефоном или iPad’ом.
– Фрэнки то же самое говорит об Алексее. Думаю, это приметы подросткового возраста, – рассмеялась Клэр.
– Надеюсь. Знаю, звучит странно, но порой кажется, что той общительной девочки, которая любила меня и всегда рассказывала о том, как прошел день, больше нет. Теперь она ведет себя так, будто я мучаю ее своими расспросами, и вообще на дух меня не выносит. Я переживаю за нее. Боюсь, что она просто храбрится, а на самом деле страдает.
– Она общается с твоим бывшим? – осторожно поинтересовалась Полли.
– Да, он звонит ей по Skype или FaceTime пару раз в неделю, и она довольно грубо с ним разговаривает, но все-таки ему не приходится ежедневно сталкиваться с ее перепадами настроения.
– Я думаю, для нее это большое потрясение… Но ты сказала, что в школе у нее все хорошо? – спросила Клэр. Сильвия кивнула. – У нее нет расстройства пищевого поведения или проблем с наркотиками?
– О боже, надеюсь, нет. Она по-прежнему ест за троих и не теряет в весе. Я уверена, что и наркотиками она не балуется, – ответила Сильвия.
– Ну, тогда это значит, что ты слишком ее опекаешь. То же самое я говорила Фрэнки насчет Алексея. Он очень милый и всегда таким был – чувствительным и заботливым. Но теперь он ведет себя так, будто слишком крут для всех нас, и особенно для своих родителей.
– Мяу! – подал я голос.
– Хорошо, для всех, кроме Алфи. – Они рассмеялись.
– Вообще-то, временами даже для Алфи, – прошептала Полли, но я услышал и, прищурившись, посмотрел на нее.
– Я должна перестать тревожиться понапрасну, – сказала Сильвия.
– Вот именно. Мой отец был социальным работником и неплохо ладил с детьми и подростками. Так вот, он сказал мне, что пережил нашу с братом подростковую фазу благодаря тому, что не давил на нас. Он дал нам определенную свободу и личное пространство, и в один прекрасный день мы снова стали белыми и пушистыми, – объяснила Клэр.