– Пост? – Гобла осматривал место охранника.
– Да, он самый, – кивнул Калин.
Еще три ступеньки вниз и вновь коридор, на этот раз полностью круглый, как труба. Освещение открывало обзор до ближайших поворотов в обе стороны. Вправо идти дольше, влево «труба» заворачивала практически через несколько метров.
– Куда идем? – поинтересовался Калин у Кармана.
– Тебе видней, мой мальчик.
– Ну, тогда пошли туда, – указал он влево.
Сразу за поворотом взору открылась лестница, простая, какие обычно в квартирных домах, с такими же перилами. Ступени вели вниз на два пролета. Снова дверь и коридор, но на этот раз довольно широкий и светлый. Много прозрачных экранов на стенах. Похоже было, словно просто кусок стекла висит, но Калин знал, это вовсе не стекла. Часто попадались двери с окошками, но большинство без. За ними располагались различные кабинеты, классы, спальни, комнаты развлечений и отдыха, игровые комнаты для детей.
– Здесь гораздо уютнее, – заметил Халк, вертя в руке куклу. – Прям хоть заходи и живи, – посмотрел он на игрушку и небрежно бросил ее на пол.
– Чего ты? – заметил Март. – Дочкам возьми, красивая цацка.
– Не, – отмахнулся кузнец, – подерутся.
Наткнувшись на столовую, решили пообедать.
– Ща я вам фокус покажу, – улыбнулся Калин, осматривая микроволновую печь, – кажись, работает.
Он тыкнул кнопку, и та засветилась.
– Есть контакт! Халк, тащи сюда мясо, будем еду готовить по-человечески.
Хуманы с любопытством наблюдали за действиями паренька, а тот, по-хозяйски орудуя на кухне, светился от счастья.
– Пахнет… – втянул воздух Халк, – словно жарится.
– Угу, – кивнул Калин, – так и есть, жарится.
– Вот в этом ящике? – не поверил Карман, заглядывая в «окошко». – Без огня?
– Ну, почти. Я сам не понимаю, как это работает, но зато знаю, как пользоваться этой штукой. Так что смотрите молча и наслаждайтесь зрелищем, – улыбнулся он друзьям.
– А ножи-то у древних не очень, – Гобла вертел в руках большой тесак, – баланса нет совершенно, и ковка странная. Глянь, Халк, – протянул он другу кухонный инвентарь.
– Да тут все странное. Я вообще не понимаю, зачем такие ровные и плавные загибы делали. Мороки много, а проку не вижу. Красота если только, – поставил он на место кастрюлю, которую до этого внимательно изучал, и принял из рук товарища нож, – ни шва тебе, ни стыков, а клепы какие одинаковые все, – все еще продолжал он речь о кастрюле.
– Это не ковка, Халк. Их не мастер делал, а автоматическое производство, – пояснил Калин. – Нет там никакой мороки, обычная заводская штамповка.
– Вот знаешь, кого он мне напоминает? – кузнец говорил Гобле вполне серьезным тоном, большим пальцем указывая на мальчика, при этом даже не глядя на него. – Шамана нашего. Тот тоже бормочет чего-то непонятное и приплясывает, приплясывает и бормочет. Вот сейчас если ты еще и приплясывать начнешь, – повернулся он к Калину и сам начал подтанцовывать, – вот точно наш шаман. Ни хрена не поймешь, чего он там бормочет, так и ты – «бу-бу-бу, Халк. Ла-ла-ла, Халк».