– Пей, а потом ешь. Это молоко моши, оно собьет огонь во рту, и будет легче. Пей и ешь.
Нехотя парень приступил к трапезе, с трудом сдерживая рвотные порывы.
Пока он давился с жалобным видом, незнакомка с интересом наблюдала за ним, накручивая на палец прядь пепельных волос. Наконец-то эта пытка подошла к завершению, тарелка опустела.
– Спасибо, – еле выдавил из себя Калин, отвесив ей благодарственный кивок, чисто из уважения, хотя на самом деле хотелось послать куда подальше.
Девочка расплылась в улыбке, прикрыв глаза. Потом распахнула их и ткнула в себя пальцем.
– Меня зовут Нара. А тебя, мне сказали, Калин?
– Мряк! – с потолка раздался недовольный звук и шорох.
Дети только подняли взгляд, а черная тень, юркнув на пол, уже хотела сунуть морду в кувшин с молоком. Только рука Нары оказалась стремительней, спасла кувшин от разорения мрякулом.
Девочка прижала кувшинчик к груди, точно младенца, и хмуро посмотрела на зверька.
– А ты не лезь, куда не просят!
Зверь и Нара сверлили друг дружку взглядами, при этом Полкан даже слегка порыкивал, сфокусировав плотоядный взгляд на кувшине.
– Да ладно тебе. Дай ему, он проголодался.
Девочка покосилась на Калина. Надула щеки.
– Он меня укусил, когда я его пыталась кормить. Только старику без ног неохотно давался и еду брал лишь у него.
– Старику без ног? – Калин растерянно приоткрыл рот.
– Этому, с поверхности. У него еще глаза такие злые-злые, печальные, но очень сердце доброе. Так Дед Карман сказал.
– Лаки? – мальчик почувствовал, что он что-то пропустил. – Подожди! Сколько я…
– Четыре дня, – девочка подняла глаза к потолку. – Да, где-то так. Ешь давай! Потом расскажу, – она показала кулак мрякулу. – А ты – цыц! Пошипи мне тут!
Дальнейший рассказ Нары оказался крайне любопытен. С ее слов сознание Калина попало в некий «Лабиринт Психеи», так сказал дед Карман. Что это и с чем это едят, взрослые не стали распространяться, ограничившись тем, что из него, мол, не все возвращаются. А если возвращаются, не все сохраняют рассудок. Дед Карман почти трое суток не спал – вытягивал его из этого лабиринта своим даром. В их клане только у четверых есть подобный дар, но у Кармана он очень сильный, потому что лет деду уже много, а она еще так не умеет. Опасно это – к человеку в голову проникать, можно навсегда там остаться, и тогда оба погибнут. Но дед, он умный, многое знает.
Калин задумался. Что это за такой многомудрый дед? Надо бы выяснить.
– Подожди! – вдруг осенило мальчишку, и он уставился на Нару, которая деловито собирала посуду обратно на поднос. – Но если оттуда возвращаются безумцы, то откуда вы знали, что я вернусь нормальный? Как они могли тебя пустить к потенциально опасному человеку? Я ведь мог тебе навредить.