Через час Александрин сидела на краешке стула в кабинете Закатова. Она была всё так же бледна, но больше не плакала. Большие глаза смотрели на Никиту прямо и серьёзно. Тот чувствовал себя довольно неловко: беседовать с женщинами ему приходилось редко, а уж вести разговоры, подобные этому – и вовсе никогда.
Однако, надо же было что-то делать.
– Александра Михайловна, я нынче имел разговор с вашим… с господином Казариным. Полагаю, он более не будет вас преследовать. Прав у него на это нет никаких, а если он ещё раз появится здесь, я его вышвырну со двора.
Закатов сказал это всё сухим и почти канцелярским тоном, но бледное лицо Александрин порозовело. Закатов ждал, но она молчала. Помедлив, он продолжал:
– Я думаю, вам стоит подать в суд на Казарина и его…
– Нет! – выкрикнула Александрин, и из глаз её тут же побежали слёзы. – Нет… Господин Закатов, не стоит… не нужно… я не могу…
– Но, дитя моё… Мне кажется, вы должны это сделать. Он обманул вас, воспользовался вашей молодостью и неопытностью, силой удерживал в своём доме, мучил несколько лет! Разве должно это пройти безнаказанным? Ну, не плачьте же. Возьмите вот платок… это не платок? Ну ничего, тоже сгодится.
Он протянул через стол полотенце, ссохшееся в тугой комок, и Александрин безропотно вытерла им нос. Это, впрочем, не помогло: слёзы бежали без остановки.
– Мы можем поговорить обо всём этом позже, – сдался Закатов. – Вы сейчас слишком расстроены и не в состоянии…
– Я настаиваю, господин Закатов, – севшим от слёз, но неожиданно твёрдым голосом перебила его Александрин. – Я не буду подавать в суд. Я не вынесу этого. Посмотрите, я и так пропащий человек. Жизнь моя кончена. Если меня ещё и обольют грязью в казённом заведении… Мне это ничем не поможет, а Алексей Порфирьевич… – всхлипнув, она умолкла. Тихонько высморкавшись в край полотенца, сдавленно выговорила, – Суди его Бог. Ведь он не силой увёз меня из дома. Я уехала с ним сама, по своей воле, слепо ему веря…
– Вы были влюблены, – осторожно напомнил Закатов. – Влюблены и очень молоды, чтобы здраво осмыслить…
Александрин вскинула на него блестящие глаза.
– Да, но… но меня ведь предупреждали… Впрочем, это не имеет уже никакого значения.
– Что ж, как вам будет угодно, – помолчав, с большим сожалением сказал Закатов. – Хотя, видит Бог, наказать такого мерзавца – святое дело!
Александрин посмотрела на него и впервые слабо улыбнулась:
– Вы нынче мчались за ним, как Геркулес с палицей, до самых ворот!
– Как… кто?!. – поперхнулся Закатов.
– Это было очень храбро с вашей стороны…