– Просил же благоразумия! Не дитя просил, заметь!
– Извини. Всегда хотел узнать – быстро ли вы бегаете?
– Спроси, я поведаю. Если не нужна поспешность, то двадцать-тридцать километров за час. Если торопиться – до шестидесяти, но недолгий срок. Сейчас мой бег вполне приемлем, час по такому покрытию. Или половину часа по трудному пути.
– Полста! Нормально так. Извини, если что.
– Принято. Но впредь веди себя разумно.
Шоссе кончилось через шестьдесят километров так же внезапно, как и началось. Рядом с идеально ровной прямой линией, отделявшей высококачественное дорожное полотно от наваленных как попало плит бетонки, решили сделать перерыв и пообедать. Пока Шмыга грел перловку в банке на костре, запланировали опять покататься по местности, но подольше. Потом перекусили каждый своим: человек – консервами, чаем и галетами, махин – концентратом с водой.
До самого вечера петляли по местности, ещё пару раз Шмыга останавливался и заправлял мотоцикл из канистры. Завтра придётся искать горючее, бутылка с маслом лежала в рюкзаке на этот случай. Так никого и не найдя толком, прокатавшись весь остаток дня, решили искать место для ночлега. Лишь раз Шмыга тормознул своего железного коня и пристрелил одинокого пустыша. И то, чисто для проформы.
Для ночлега Ломак выбрал будку путевого обходчика на недавно обновлённом фрагменте – Шмыгу всегда интересовало, откуда они знают, обновится фрагмент или нет, или он уже свежий, но он решил сегодня с этим не заморачиваться и спросить в другой раз.
Хотел узнать, как с дежурствами быть, но ему велено было спать и не забивать голову. А ещё Ломак раскрыл один свой трюк на этот счёт. Для ночёвки в одиночку тот использовал сложный триггер, который во время сна задействовал биолокатор. Если вблизи появлялся опасный объект – то сон отступал автоматически. Это позволяло ночевать на фрагментах в одиночку, но тратило силы дара и к утру их оставалось чуть больше трети. Поэтому он решил не оставлять человека на караул, зато перед охотой поищут горючее. Об этом махин и сообщил Шмыге, пока тот чистил оружие перед костром и набивал магазины патронами из россыпи со дна рюкзака.
Попрощавшись, практикант залез в почти целый домик на кровать, даже с матрасом, вытащив ту в проход. Неуютно было спать возле разбитого окна. Лучше уж у выхода – там догорает костерок. Глядя на язычки пламени, Шмыга и вырубился.
* * *
Он проснулся по будильнику в часах. Помня про особенности командира, решил дать ему побольше времени на восстановление дара и разбудил пораньше. Запалил потухший костёр и пока грелась каша, глотнул эликсира. После завтрака по плану стоял поиск бензина, наиболее вероятным было найти его в гаражном кооперативе, который обновлялся на фрагменте километрах в тридцати восточнее места ночёвки. Там же находился небольшой посёлок городского типа или кусок города, фиг разберёшь. До гаражей добрались легко, но дальше начались заморочки. Чтобы найти эти канистры бензина, махину, вполне оправдавшему в этот раз своё имя, пришлось потрудиться, ломая запертые ворота. В первых семи вскрытых боксах нашёлся лишь ржавый хлам. В восьмом оказался склад просроченных консервов. Увидев ящики со вздувшимися банками, Шмыга аккуратно прикрыл дверь с вырезанным куском стальных ворот на месте замка. Ломак, отбрасывая в сторону срезанный запор следующих, поинтересовался, в чём дело.