Атмосфера была напряженная: голая кожа и ид. В закоулках крошечной квартирки вовсю материализовывались подсознательные желания. Чересчур одетые юнгианцы в платьях и перчатках плясали под Принса. Какая-то первокурсница и ассистент кафедры сплелись в объятьях на диване: ее соски и его эрекция уверенно выпирали из-под блестящей материи нижнего белья. Изголодавшаяся по любви Франсин поддалась всеобщему волнению: ее голые ноги терлись друг о друга под длинной сорочкой, разжигая на щеках характерный румянец.
– Это ваша квартира?
В кухне, прислонившись спиной к холодильнику, стоял незнакомец в повязанной через плечо белой простыне. Она доходила ему до середины голени, откуда внезапно начинались парадные черные носки.
– Мы знакомы? – спросила Франсин, доставая из холодильника пиво.
– Я приятель Марлы. – Он кивнул в сторону гостиной, где парень с фермерским загаром внимательно щупал ткань ее кимоно.
– А, Марла… Наш массовик-затейник. Только не говорите, что вы из…
– …Цинциннати.
– А я из Дейтона.
– Шутите?
– Неужели все здешние огайцы друг друга знают?
– О да, нас тут целая диаспора. Как раз хотел сказать, что ни разу не видел вас на наших встречах.
– Ха. Видимо, меня не приглашали.
– Считайте, что теперь пригласили. Мы собираемся по воскресеньям на борту «Конститьюшена» и играем в юкер. – Он легонько ударил своей банкой по банке Франсин. – Меня зовут Дейв.
– Франсин.
– Месснер.
– Кляйн.
Дейв Месснер напоминал ей по меньшей мере трех мальчиков из синагоги «Бет-Авраам» в Дейтоне. У него были крупные уши и широкий лоб. На нижней части лица доминировали ноздри. Ему было двадцать восемь, и он уже начал лысеть (примерно по третьему типу шкалы Гамильтона-Норвуда). Но стоило ему улыбнуться – а сейчас он улыбался, – как черты его лица становились мягче и приятней.
Месснер изучал финансы.
– Без стрессов, конечно, не обходится, – сказал он, – зато какая стимуляция интеллекта!
Франсин услышала только слово «стимуляция».
– Пока что я работаю в бостонском филиале узкоспециализированной брокерской конторы… Ха. Попробуйте-ка сказать это быстро и три раза подряд!
– Бостонская узкоспециализированная бро… – с трудом ворочая языком, проговорила Франсин. – Уф.
– Еще пива?
– Ой, нет. У меня пока… – Она потрясла банкой. Оказалось, пива там уже нет.
– А у вас неплохая скорость – для нашего племени.
Франсин покраснела.
– Простите! Простите, я пошутил. Честное слово. Вот, позвольте загладить вину. – Месснер достал из холодильника бутылку и попытался открыть ее зубами. Пена ударила ему в нос и залила лицо. Франсин засмеялась.